Однажды кто-то сказал, что рано или поздно любая вещь попадает в Кабул, если она достаточно древняя. Монголы, ханы, легионеры и миссионеры, все побывали здесь. Рано или поздно любая достаточно долго существующая империя затевает войну с Кабулом. Американцы просто последние на этот момент, город переживёт их, а потом будет кто-нибудь ещё.
Митос был ужасно стар, но даже он не мог припомнить, чтобы тут не было поселения. Вещи, которые ему удавалось спасти, будут храниться, пока здесь снова не воцарится покой. Под досками пола был тайник, куда и отправилась чаша, соседствовать с изданием Корана в самом искусно выполненном из виденных им переплётов. Они будут в безопасности среди его коллекции в Стокгольме, а однажды вернутся на родину.
Едва он успел перепрятать чашу, как вернулся Маклауд.
– Мак? – окликнул Митос, на всякий случай. Бессмертные избегали этой части города как чумы, казнь через обезглавливание до сих пор была здесь в чести, но это был не повод для беспечности.
– Мит... Док? Я принёс завтрак.
Ну конечно, он принёс.
– Погоди минуту, – крикнул Митос, аккуратно возвращая доски на место. Он кое-как вымылся в ванне с еле тёплой водой и надел свежую рубашку, а побриться можно позже у Джо, наверняка там будет горячая вода.
Когда он спустился вниз, Маклауд уже разложил на столе хлеб, хумус и чечевицу. Рашид и большинство его ортодоксальных друзей питались контрабандным просроченным военным пайком и сухими завтраками «Капитан Хруст». Митос наплёл им, что Капитан был знаменитым американским героем, как Вашингтон или Буш-старший... в общем, не удивительно, что Маклауд выбрал местную еду.
– Ты рано проснулся, – заметил Митос, и Мак немного смущённо улыбнулся. Он выглядел таким довольным впервые за долгое время, хотя домашнее хозяйство всегда было его коньком. Тот тип людей, которые получают удовольствие, когда есть о ком позаботиться.
Маклауд был слишком правильным и слишком молодым для него. Митосу приходилось напоминать себе об этом. Но он стоил того, чтобы подождать, хотя ждать у моря погоды и не было в характере Митоса. Он отломил кусок хлеба и зачерпнул им немного чечевицы. Есть внезапно захотелось так, словно он сто лет голодал, хотя Митос действительно не помнил, когда в последний раз удавалось перекусить, на столе был ещё и кофе, который он с благодарностью выпил.
Когда удалось более-менее утолить голод, Митос поднял взгляд и понял, что Маклауд его разглядывает. Мак зарделся и отвёл взгляд, но затем посмотрел снова. Смелый. Митоса всегда привлекала смелость, даже если он и не понимал её.
