и
Pflümli[54]. А утром вместе пошли на скалы.
— Завтрак! — провозгласил Линц. — Чего у нас там сегодня намечается из деликатесов?
Инсбрук-Грац состроил настолько жуткую мину, что ответ не понадобился. Денег у ребят не было напрочь, пробавлялись голой кашей с примуса. Перри покачал головой.
— Не дурите, парни! Пошли в ресторан, он уже работает.
Австрийцы вновь переглянулись. Линц резко выдохнул:
— Так нельзя, Теннесси! Ты, конечно, очень глупый и очень добрый американский гризли…
Уолтер принялся загибать пальцы. Теленок, червячок…
— …Но мы с Вальтером знали, что нас ждет, когда собирались на Эйгер. Мы, и те, что в гостинице, — разные касты, как в Индии. Ты уж извини.
Улыбнулся, хлопнул по плечу.
— Встречное предложение! Вступай в долю. Вместе тренируемся, вместе идем на Северную стену.
— Мы на стену, ты в боевой резерв, — уточнил Инсбрук-Грац. — Наверх тебе пока нельзя, погибнешь. Зато пройдешь полный и совершенно безжалостный курс подготовки. Хинтерштойсер с Курцем приедут — экзамен примут. А пока с тебя тушенка, сгущенка и хоть немного шоколада.
— Идет! — кивнул гризли. — Немного — это сколько ящиков?
2
Последний раз он видел Анну в госпитале Вероны. В палату его завел Строцци. Дал постоять возле койки пару минут, потом, не говоря ни слова, потянул за плечо.
…На белой подушке — недвижная восковая маска под бинтами. Черное распятие на стене, рядом, на маленькой полочке, маленький бронзовый цветок.
Пассифлора…
Врача даже слушать не стал, достаточно было посмотреть на его лицо. Полицейский пост у палаты выглядел изощренным издевательством. Даже к Смерти сероглазую вели под конвоем.
Он не заметил, что плачет, лишь губам почему-то стало солоно. Полковник отвел к умывальнику, заставил вытереть лицо платком, а потом без всяких церемоний толкнул к холодной кафельной стене. Пальцы сомкнулись на запястье, словно сталь наручников.
— Теперь поняли, мистер Перри, когда человека следует вербовать? Карты, девочки, мальчики — это все ерунда. Вот здесь и сейчас — другое дело.
— Я тебя убью, — спокойно ответил Уолтер.
Строцци отошел на шаг, взглянул удивленно.
— То, что я вам жизнь спас, не считается? Неблагодарный вы человек, Перри! Отбросьте эмоции. У меня есть то, что вам нужно. Шансов, что синьорина Фогель выживет, практически нет. Но это практически, а мы помечтаем. Если вдруг она вопреки всему выздоровеет, ее ждет ад на земле, и я об этом позабочусь. Кстати, поделом. Но у вас другие мысли, мистер Перри. Так спасите свою девушку от ада!
