На самом деле отец и Андрей были похожи. Оба худые, сутулые, в очках. Почему же она полюбила одного и не полюбила другого?
Она идет в кафе, садится на высокий стул, болтает ногами. Она заказывает молочный коктейль. Андрей дает ей коктейль и соломинку из пластмассы, но не говорит со Светой. Она пробует снова рассказывать о себе, но он почти не слушает. Она остается вечером, она помогает ему убираться, она надеется, что он снова поведет ее в подсобку.
Но когда они заканчивают уборку, он молча уходит домой. Она идет вместе с ним, до самого дома, она все время говорит с ним.
Он отвечает односложно, как будто ему все равно. Он самый жестокий человек в мире.
Света приходит в кафе каждый день. На ней короткая юбка и колготки в сеточку. Кофта съезжает с плеча. Света мажется губной помадой, завивает рыжие волосы, ну разве она не соблазнительна. Еще недавно ее любили тысячи людей, разве не может полюбить один? Ее замечают другие парни и спрашивают, сколько ей лет. Но она видит только Андрея. А Андрей смеется с другими девчонками. Не такими красивыми, как она, без помады, без колготок в сеточку, худыми и неизвестными девками, которые неизвестно зачем притащились в кафе-мороженое и отвлекают ее Андрея.
Почему ты не обращаешь на меня внимания?
Может быть, это только на несколько дней. Он просто хочет ее проучить за то, что тогда не осталась в подсобке. Это маленькое наказание, как шутка между возлюбленными. Скоро он перестанет дуться, скоро он снова пригласит ее остаться вечером, пригласит в подсобку.
Она сидит в кафе так долго, что Андрею приходится сказать ей: все, извините, мы закрываемся, прошу вас освободить помещение.
Света добывает номер его телефона (приходит в тот день, когда он не работает, и спрашивает у другого бармена: можно мне телефон Андрея? У меня для него кое-что есть. И подмигивает. И оттого, что она подмигивает, оттого, что появляется налет чего-то секретного, может быть, даже незаконного, другой бармен сразу соглашается дать номер телефона). По ночам, когда коммуналка спит, она пробирается в коридор и звонит Андрею. А когда тот сонным голосом произносит: «алле, кто это», она бросает трубку, как будто обжегшись.
Его адрес, номер его телефона кажутся ей магическим набором цифр и знаков.
Иногда она прячется у его подъезда, только чтобы увидеть, как он открывает дверь, или, застав момент, когда он выходит, пойти за ним по длинным и прямым улицам, куда бы он ни шел, ибо от его шагов преображается город, и вселенная преображается оттого, что существует Андрей.
