— Да.
Она сделала вывод, что односложные ответы просто выводят ее из себя.
Наконец, он толкнул двойные двери и вошел. Охватил взглядом просторное фойе, черные стены, темно-красный ковер, отполированную до идеального блеска антикварную мебель, и нахмурился.
— Я знаю планировку этого места. Тридцать спален, в основном наверху. Двадцать богато украшенных каминов, несколько комнат с паркетными полами, несколько — с красным песчаником, парадный зал, тронный зал и две обеденные комнаты. Но я не видел ничего, кроме этой комнаты, твой спальни и заднего двора. Как такое возможно?
Отличный вопрос.
— Может… может быть, когда мы менялись воспоминаниями все те разы, некоторые мои остались.
— Может быть. — Он безучастно посмотрел на нее. — Что-нибудь помнишь обо мне?
Ну да. По большей части она помнила побои, которым он подвергался в некоторых психиатрических клиниках. Ей хотелось наказать обидчиков. Еще она помнила о пережитой им обособленности в приемных семьях, где родители его боялись, но были готовы взять на себя «опеку» за ту сумму, которую за него платили. Не говоря уже о негативном отношении сверстников, для которых он был «другим», слишком странным.
Поэтому она не могла сейчас обходить его стороной. Не могла отвергнуть, неважно, каким далеким и непохожим на себя он был.
— Так как? — поторопил он.
— Да, я помню. — Но она не сказала, что именно. — Ты помнишь обо мне что-то необычное? Кроме этого дома?
— Нет.
— Жаль. — Память могла бы вызвать его сочувствие. А сочувствие еще тысячу других эмоций, одно из которых напомнило бы ему, как безумно сильно он ее любил. А может, так было к лучшему.
Было несколько моментов, которыми она не хотела делиться с ним.
— Подожди, — сказал он и зажмурился. — Я кое-что припоминаю.
Она не была уверена, что испытала в большей степени — надежду или страх.
— Да?
— Когда ты впервые приехала в Кроссроудс, влекомая сверхъестественной взрывной волной, которую мы с Мэри Энн нечаянно создали, ты увидела меня издали и подумала «я должна убить его». — Ой. Вот видите? Один из тех моментов.
— Во-первых, я говорила тебе об этом. А во-вторых, вырванная из контекста мысль звучит хуже, чем есть на самом деле.
— Ты хочешь сказать, желание убить меня в другом контексте может быть отличной идеей?
Она заскрежетала зубами.
— Нет, но ты забываешь, насколько странным было для нас твое притяжение. Мы не знали, зачем ты призвал нас, что планировал или был ли на стороне наших врагов. Мы…
