Песни Кавриса | страница 8
Песня, сочиненная по пути к колодцу, не оставляла Кавриса в покое. Она билась в груди, как птица в силках, она хотела вырваться и зазвучать. Вернувшись домой, Каврис несмело взял в руки чатхан[5] — чатхан дяди Карнила.
О, как зазвенела юрта, наполненная мелодией! Казалось, даже ветер вдруг стих, заслушался. Халтарах навострила уши.
Бабушка, сидевшая у огня на шкуре, смахнула набежавшую слезу:
— О Каврис! Ты играешь, а я слышу сыночка Карнила. Прошу тебя, не дружи с чатханом, а то и тебе выпадет такая же злая доля. Я ведь знаю: ты все время поешь про себя, все время поешь… Смотри, пропоешь свое счастье!
— Течен, не говори так. Что плохого в песне? Когда я пою и играю, мне становится легче. Дядю Карнила все любили в нашем аале за то, что он хорошо сочинял песни и сказки. Я тоже хочу!
— Ох, мой мальчик, лучше учись наукам в школе — может быть, станешь врачом или учителем.
Кряхтя и охая, старуха проковыляла к очагу, сняла с огня чугунный круглый котелок с кипящей водой, вылила воду в деревянное ведерко с мукой.
— Как-нибудь да выучу тебя, — шептала она, — если буду жива.
— Будешь, течен, будешь, — ответил Каврис, замирая от жалости.
Отблески огня играли на морщинистом лице бабушки, и оно выглядело еще бледнее и старее обычного.
— Гнилое дерево долго скрипит, — приговаривала течен, замешивая талган[6].
Утром Каврис уходил в поселок Аскиз, где находилась школа. Кроме тетрадей и учебников, он нес с собой еще два мешочка: в одном был талган, завернутый в тряпицу, в другом — хлеб.
Мальчик знал: это последнее, что есть в доме, и поэтому он спросил:
— Почему, течен, ты себе ничего не оставила?
— Я-то никуда не ухожу. Забыл, как у нас говорят: «Уйти из дома — нужду испытать»?
И все-таки Каврис умудрился поступить по-своему. Когда бабушка на минутку вышла из юрты, он отломил от каравая половину и спрятал хлеб на полку.
В путь! Мальчик вышел на знакомую дорогу и еще раз оглянулся на родной дом. Халтарах кинулась следом, но Каврис, подобрав с земли камешки, замахнулся и сердито прикрикнул: «Назад!» Собака отбежала и остановилась, виляя хвостом: она словно просила разрешения следовать за хозяином, словно уговаривала его своими преданными глазами раздумать и взять ее с собой. Каврис был непреклонен. «Назад!» — повторил он еще строже.
Халтарах, опустив голову, виновато заскулила и затрусила обратно.
