— Стоян, тебя как зовут?
— Иржи.
— Это Юра по-русски?
— Не вем. В грештине Георгий… Так, Юрий.
— Ну и отлично, буду тебя Юрой называть, был у меня дружок Юрка, вместе в Осоавиахиме парашютным спортом до войны занимались… Знаешь, как он говорил?
— Як?
— Не раскрылся парашют — это ещё не конец. Пока летишь — есть шанс. Шансов нет, когда тебя по земле размажет. А пока этого не случилось — есть надежда выжить. — Помолчав, Савушкин добавил: — Вы не победили. Это так. Но и не проиграли — это куда важней! Немцы в Словакии будут до самого своего конца жить, как на пороховой бочке, ждать смерти из-за каждого угла, с каждой лесной опушки, из любой горной чащи… Недолго, поверь мне на слово! Рано или поздно, но Красная армия будет здесь. И её встретят те, кто устоял и не сдался! А таких будет много! — Вздохнув, добавил: — Война — это не всегда победы. Иногда это и поражения. Слабых они ломают, сильных — закаляют. Кто в конце концов окажется сильней — тот и победит, независимо от того, сколько поражений он пережил. А мы победим, в этом ты даже не сомневайся, Иржи… Ты меня понимаешь? — Спохватившись, спросил Савушкин.
— Так, розумем. — Голос Стояна был по-прежнему подавленным, но Савушкин про себя решил, что за эти два дня, что им предстоит провести вместе, ему стоит постараться вдохнуть в словацкого капитана уверенность в будущей победе. Потому что жить без веры в торжество своего дела — уж больно тяжко… Без такой веры пуля в висок не кажется таким уж немыслимым делом.
— Товарищ капитан, выехали с городу. Прямо? — Голос Костенко вернул Савушкина к текущей ситуации.
— Ща лейтенант карту глянет. — И повернулся к своему заместителю, собираясь что-то спросить — но Котёночкин уже подобрался к форточке, глянул в лобовое стекло и кивнул.
— Всё верно, пока прямо. Сейчас проедем развилку, дальше будет справа элеватор, за ним начнется роща, после неё — серпантин вверх, там надо будет осторожней, указано, что дорога сезонная. — Почесал затылок: — Чёрт его знает, что это означает…
— Понял. — Помолчав пару секунд, старшина спросил: — Как стемнеет — отаборимось?
Савушкин хмыкнул.
— Хорошо бы, но лучше ехать, пока будет к тому возможность. Чем дальше в горы — тем выше шанс избежать встречи с немцами. Они сейчас с юга по долине Грона прут на Банску… Так что ехай до упора!
— Есть до упора! — немного помолчав, старшина спросил: — Шо-то я пушек не слышу. Вы как, товарищ капитан?
Савушкин прислушался — канонада, гремевшая на юге с утра, смолкла. Скверный знак…
