Хотя находились Бежица и Брянск всего в трехстах пятидесяти верстах к юго-западу от Москвы, конечно, это была самая настоящая провинция, как, впрочем, почти все города и поселки России. Однако не только Николай Федорович Медведев, но любой бежицкий рабочий обиделся бы, если бы кто при них назвал их родной Брянский завод захолустным. Вряд ли, кроме Путиловского в Питере, можно было сыскать другой такой завод во всей стране. Он изготовлял паровозы и вагоны, железнодорожные цистерны и платформы, мостовые и плавучие краны, сельхозмашины, металлические конструкции для строительства мостов, перекрытия для многих крупных сооружений, таких, например, как Брянский вокзал в Москве и Технологический институт в Харькове. В брянскую броню были одеты боевые корабли Черноморского флота, в том числе и броненосец революции «Потемкин».
Впрочем, название «Брянский завод» вбирало в себя значительно больше, чем одно железоделательное и механическое предприятие, основанное миллионщиком, бывшим московским купцом Губониным на левом берегу реки Десны, как раз напротив уездного Брянска в 1873 году. Следом за ним под тем же названием возник завод в Екатеринославе, собственностью акционерного общества являлись многие рудники в Кривом Роге и шахты в Донбассе.
С началом мировой войны завод стал одним из самых крупных поставщиков снарядов. Вот почему почти сразу за визитом на петроградские заводы последовал приезд Николая Второго в Бежицу.
С утра у главных проходных шпалерами выстроили рабочих с нафабренными усами, одетых на западный манер в куртки из плотной «чертовой кожи», инженеров и техников, представителей уездного и губернского дворянства, учащихся мужской и женской гимназий, ремесленного училища и школ. От ворот к железнодорожному полотну — ковровая дорожка. И вот пронеслось: «Едут-с!» Сверкающий синим лаком к платформе подошел поезд, грянуло «Боже, царя храни…», и вдоль рядов тронулись украшенные золотом и серебром генеральские мундиры и ризы духовенства.
Впереди шел небольшого роста, в форме полковника император. Митя сначала не поверил: неужели такой непрезентабельный и невзрачный? Но тут же вместе с остальными, выгнув грудь колесом, громко прокричал «ура».
Дальнейшее происходило не на глазах большинства встречавших. Царь отстоял молебен в соборе, затем прошел на завод. Здесь в огромном и гулком снарядном цехе была устроена выставка — на постаментах, стеллажах и просто на полу стояли отливающие стальным блеском снаряды. Самые мелкие были, наверное, в ладонь, многие в локоть, а некоторые, покоившиеся на полу, в человеческий рост. Говорят, император выставкой остался очень доволен, тут же вручил с десяток подарочных часов представленным по сему случаю лучшим рабочим и отправился в своем авто, снятом с платформы царского поезда, по чисто выметенным улицам Бежицы. В доме рабочего, за которого пришлось выдать Одного из заводских бухгалтеров, его величество ожидал обед. Затем царским вагонам была открыта «зеленая улица» до самого Могилева, до Ставки главного, командования…
