Запотевшие стёкла пенсне размазали лицо портье, издевательски окружили его радужным нимбом. Мише почудилось: перед ним — убитый кассир, за безвинную гибель возведённый в ангельский чин. Отправили назад, на грешную землю? Донимать своего убийцу?
Нет уж, донимать — это по части бесов.
— Нумер изволите-с?
Не спеша с ответом, Клёст снял пенсне. Протёр стёклышки носовым платком, закрыл глаза, помассировал веки, водрузил пенсне обратно на нос — и лишь теперь взглянул на портье. Кассир? Ничего общего. Ну, кроме волос, старательно напомаженных и зализанных на пробор. Чёрные брюки со стрелками, жилетка синего атласа; самоварное золото пуговиц надраено до ослепительного блеска. Портье — румяный парень с рожей прожжённого плута — изогнулся в угодливом полупоклоне.
— Изволю.
— Сей секунд! Как вас записать прикажете?
Портье исчез, возник за стойкой, раскрыл потрёпанную книгу учёта постояльцев. Обмакнул перо в чернильницу.
— Суходольский Михаил Хрисанфович.
— Чиновник? По купеческой линии-с?
— Разъездной торговый агент товарищества «Владимир Алексеев».
Фамилия, имя, отчество — всё было настоящим, как в паспортной книжке. Вдруг в связи с ограблением полиция учинит в окру̀ге проверку документов? Рисковать Клёст не желал.
— …Алексеев, — повторил портье, заканчивая писать. — Ну вот, всё в ажуре. Отдельных нумеров, к сожалению, нет…
«Убью, — подумал Миша. — Застрелю из “француза”».
— …но могу предложить вам разделить нумер с Грищенковым Тимофеем Ивановичем, купцом из Самары. Нумер хороший, тёплый, о двух комнатах. Недорогой…
Портье замялся.
— Договаривай, шельмец. Что не так? Грязь? Течёт?!
— Да что вы такое говорите? Нумера у нас отменные, не извольте сомневаться! Другое дело — сосед…
— Что — сосед?
Портье вздохнул:
— Пьющие они. Уж четвёртые сутки как. Гулянки до утра закатывают, прямо в апартаментах. Песни орут, девок требуют, а девки — шампанского. Двух постояльцев споил, которые подселялись. Но ежели вы не против весёлого времяпровождения…
Он заговорщицки подмигнул Мише.
— Против! Ночью я спать хочу.
— Понимаем. Чай, сами ночью спим.
— Других номеров нет? Без купеческих гулянок?
— Тут такое дело-с…
Портье снова замялся. Стало ясно: если другие номера и есть, с ними тоже не всё путём. Миша бросил взгляд в окно: у входа стояли сани со знакомым извозчиком. Похоже, Миша был не первым, кого тот привозил в «Астраханскую». Ждал, пройдоха, знал: надолго здесь постоялец не задержится. А тут и мы, значится: куда изволите? С вас три гривенника, господин хороший…
