— Так, а комната вашего отделения находится, насколько мне известно, рядом с кабинетом майора Бехтерева?
— Да… Вы думаете… — у Макарьева перехватило дыхание от мелькнувшей в голове догадки.
— Вот именно, — Ульяна удовлетворенно кивнула. — Это значит, что вы вполне могли оказаться в ту ночь помехой для того, кто говорил голосом Бехтерева. Ненужным свидетелем.
— Да сто процентов, что оказался бы! — с жаром согласился Антон. — Бехтерев почти всегда заходил к нам попить чаю. Ну, и поговорить, если у него было свободное время…
— Вот-вот, — Ульяна остановилась и внимательно посмотрела Макарьеву в глаза. — Вы могли оказаться рядом с настоящим майором Бехтеревым и тогда бы он, может быть, остался в живых. Верно?
— Верно, — эхом отозвался Антон.
— Значит, чтобы Бехтерев оказался в своем кабинете, а не чаевничал у вас в отделении, вас, Антон, нужно было убрать из испытательного корпуса, — с абсолютной уверенностью в голосе констатировала Ульяна.
— Но Бехтерева в ту ночь вообще не было в кабинете! — возразил Макарьев. — Он был на смотровой площадке!
— Но потом он вернулся в свой кабинет. Здесь его и настиг убийца… Чтобы вы не стали случайным свидетелем убийства, вас очень своевременно отослали в наряд к ракете. И в нужный момент фактически подставили под пули душманов.
— Вы что, всерьез считаете, что Лопатин — шпион? — Макарьев, наконец, сообразил, к чему клонит Ульяна, и не сдержавшись, захохотал. — Наш капитан Лопатин?! Наш Александр Васильевич?!
— Я не говорила, что Лопатин — шпион, — сухо возразила Ульяна, обижено поджав губы. — А вот поинтересоваться как-нибудь невзначай у вашего капитана, как ему пришла в голову гениальная мысль послать вас в караул к ракете именно в ночь перед стартом, я думаю, стоит. Очень уж любопытное совпадение: тот, кто может помешать убийству майора или стать нежелательным свидетелем, сам оказывается под душманскими пулями.
— Не обижайтесь на меня, Уля, — миролюбиво сказал Антон, чутко уловив перемену в настроении собеседницы. — Знаете, мне уже порядком поднадоел за последние пару дней весь этот детектив с моим участием. Самое неприятное знаете что? То, что подозревать приходится людей, которых я хорошо знаю. Мерзко это все как-то…
— Наверное, вы правы, — Ульяна понимающе склонила голову. — Но ведь и в белых перчатках это дело не распутаешь…
— Да, в грязи нам с вами придется покопаться изрядно, — с брезгливой гримасой согласился Макарьев. — Но сегодня… Сегодня давайте просто отдыхать и говорить о чем-нибудь приятном. Уговор?
