На лице Русакова отразилась сложная гамма чувств. Ну, какие могут быть нарушители в самом центре Казахстана? В сотнях километрах от государственной границы? За полтора месяца до дембеля? Делать ему нечего, нашему лейтенанту, что ли? Взялся розыгрыши по ночам устраивать? Да нет, глаза смотрят серьезно… И в голосе не чувствуется фальши… А может и вправду нарушители?
— Давай действуй, — слегка подтолкнул Русакова локтем Макарьев, прервав его тягостные раздумья. — И вот что… Свой автомат оставь мне.
Русаков, наконец, сообразил, что дело затевается серьезное, молча кивнул и пододвинул в сторону лейтенанта «калашников». Ловко и почти бесшумно развернулся на месте и пополз обратно в сторону сторожевой вышки.
«До сторожевой вышки метров триста — триста пятьдесят, — Антон мысленно прикинул расстояние. — Значит, где-то минут через пять Русаков должен доползти. Еще пять минут накинем на объявление тревоги и принятие командирских решений… Минут десять на сборы и прибытие роты от казармы сюда. Двадцать минут! Да за это время можно полкосмодрома взорвать!»
— Игнатов, — шепотом позвал Макарьев второго солдата. — Сними-ка на всякий случай автомат с предохранителя. Но стрелять только по моей команде. Будем лежать и тихо дожидаться роту охраны. Понял?
— Так точно, — так же шепотом ответил Игнатов. Сон с него, похоже, как рукой сняло.
Троица в темноте дошла почти до самого проволочного ограждения и остановилась. Шедший первым поднес что-то темное на уровень глаз и направил в сторону стартового комплекса.
«Бинокль или прибор ночного видения, — догадался Антон. — Ребят определенно интересует наша ракета. И с чего бы это, спрашивается, такой пристальный интерес?»
Передний из «гостей», видимо, старший среди троицы, обернулся и тихо произнес несколько слов на незнакомом Макарьеву языке. Второй в цепи сразу же присел на одно колено, поднял толстую короткую трубу на уровень плеча и навел ее в сторону стартовой позиции. Несколько секунд он целился, потом опустил трубу и что-то сказал первому. Первый согласно закивал и коротко о чем-то распорядился. Все трое почти одновременно опустились на корточки и стали стаскивать с плеч свои рюкзаки.
«А эта толстая кургузая трубочка на плече — явно не кинокамера, — сообразил Макарьев. — Э, да наши ребятишки, кажется, только что произвели пробное прицеливание. И судя по всему, удачное».
Он снял с головы фуражку, осторожно положил ее рядом с собой на землю и сдвинул вниз пластину предохранителя на оставленном Русаковым «калашникове».
