Между вспышками огня небесного я начал снова подниматься к верхней площадке пожарной лестницы. Как вдруг, поровнявшись с окном, заметил трещинку в углу стекла и легонько стукнул. Осколок выпал, открыв путь к шпингалету. Надеясь, что снизу этого звука не слышали, я подцепил шпингалет, поднял окно и через пару секунд уже был внутри комнаты. Все эти старые здания здесь выстроены по стандартным проектам, почти не отличаясь друг от друга внутренним расположением помещений, и я мог не заботиться о том, куда и как мне двигаться. Я это знал и быстро вышел к нужной мне лестнице, по которой спустился на несколько ступенек, вздрагивая от малейшего их скрппа и замирая в промежутке между звуками, пока не оказался на первом этаже.
Дверь слева от меня была заперта, но перекос старого дверного проема позволял видеть вдоль двери просвет, который показывал, что дверь, хотя и заперта на замок, даже намека на металлическую цепочку с той стороны не имеет. Конечно же они заперли дверь, я был уверен. Но это еще не причина для того, чтобы волноваться. Открыть ее можно быстро и красиво. Здесь нечего ждать, когда повезет вторично. Эти профи натренированы в школе, специализирующейся на подготовке агентов экстра класса, и они не стали бы сидеть здесь слишком непринужденно, тем более, что у них тут есть нечто важное.
Так тихо, как только возможно, я приблизился вплотную к двери, 45-и калибр сидел в руке как приколоченный.
И вот я услышал за дверью задыхающийся всхлип, а следом внезапно раздался грубый голос:
— Тихо, я говорю!
Была какая-то иноземная резкость в том, как он произнес английские слова, но точно я не мог определить, из какой страны занесен сюда этот акцент.
Вновь послышались всхлипы, и я уже знал, моя догадка верна. Это плачет женщина, и это может быть только одна единственная женщина. Тут же другой голос, тоже с небольшим акцентом сказал:
— Мадам, я же хочу вас успокоить.
Он бы успокоил! Представляю себе! Я услышал скрежет отодвигаемого стула, и тот, первый, быстро затараторил что-то на чужом языке, напоминающем польский. Ждать было нечего, и я, чертыхнувшись, ударил в замок рукояткой 45-го калибра и выбил дверь ногой, так, что она расщепилась с сухим треском и широко раскрылась, повиснув на одной петле.
Они что-то там закрутились, и я успел засечь, что только у одного ствол находится под рукой, лежит рядом на столе. Я разнес его лицо в кровавую пенную массу с первого выстрела, а так как второй тащил из-за пояса «люгер», думая, что уже имеет меня, я достал его на полпути к успеху, да так здорово, что он отлетел назад и летел половину комнаты, успев еще крикнуть:
