— Кого, например?
— Кортеса, может быть, Кони Морса или Джоя Гом- на с Девяносто Шестой улицы. Он иногда ошивался там у них.
— Это все еще не территории Большого Стэна?
— Точно. И они все прервали с ним отношения. Поищи в нижней части города. У Мухи были там кое-какие связи, только не спрашивай меня, с кем. Я кручусь здесь, а тамошних парней знать не знаю.
Я не сомневался, что он говорит правду. Эрни Южанин знал, что в такой ситуации, как сейчас, врать вредно для здоровья.
— Где они толпятся, Эрни?
— В каком-то подвале на пересечении Стиве Дайнер и Второй.
Я уловил едва промелькнувшую перемену в его лице и дал ему почувствовать дуло револьвера.
— Договаривай, Эрни.
Он попался и видел это. Знает, что, если не выведет меня на прямую дорогу, уже от меня не отделается.
— У Большого Стэна, — сказал он, — есть человек, который прикрывает это место.
— От кого?
— От Мухи. Боится, что тот выдаст его притон, если Стэн соберется там что-нибудь припрятать.
— Прекрасно. Говорят, Стэн держит большого сумасшедшего. Это правда?
— Сам скоро узнаешь, — злобно выпалил Южанин.
— Кто убил Пенни Стайпитто, Эрни?
Тот остановился, повернул голову и посмотрел мне прямо в глаза. Его зрачки расширились от ненависти, все лицо казалось намалеванной мелом маской. Я выдержал его взгляд и сказал:
— Ведь не я же, парень.
— Ты мертвец, Райан. Лучше уж тебе сразу самому прыгнуть на рельсы подземки и покончить с этим.
Я убрал большой палец с курка и сунул свой 45-и калибр за ремень.
— Когда я пойду, Эрни, это будет опасно, но ты знай, я здесь не один. А Большому Стэну передай, что я слежу за ним.
Он добрался до угла почти бегом и скрылся, а я пересек улицу, прошел через аллею и оказался на другой стороне. Здесь я взял тачку и доехал до кафетерия. Большой Стэн, Ньюболдер со Шмидтом и все остальные могли сколько угодно вынюхивать мой след, но вот догадаться, что я вернусь туда, где раньше пять раз в неделю ужинал, они не смогли бы. А мне достаточно бродвейской толпы, всегда готовой укрыть меня, бесследно растворив в себе, лишь бы ее, эту толпу, никто не спугнул.
Вейли ни увидел меня первым, от неожиданности он даже расплескал свой кофе и тотчас дал мне понять, что беседовать со мной не готов, а указал глазами в дальний угол, где Иззи Голдвиц с обычным своим наслаждением приканчивал мясной пирог. Я взял кофе и с чашкой подошел к Иззи, сел за его столик, повернувшись спиной к остальным. Это, конечно, было неосторожно и могло иметь роковые последствия, по очень уж мне сейчас не хотелось, чтобы кто-то видел мое лицо. Ну а Иззи при взгляде на меня поперхнулся, его будто даже затошнило под моим взглядом, так что он не мог доесть свой пирог и потянулся к кофейной чашке, чтобы успокоить бурю, поднявшуюся в желудке. Наконец он поставил чашку, и глаза его вперились в меня.
