Уже светало, когда Виктор, шагая за Ягой по дремучему лесу, остановился на звериной тропе, по которой ходил обычно «краковяк».
Он взвел курок и стал в ожидании за деревом.
Уже несколько дней он тщетно гонялся за одним оленем, и это начинало злить его не на шутку. Олень мелькал между зарослями то тут, то там, а чаще всего на вересняке.
Вчера Виктор ходил туда и выследил его. Здоровенный самец, весу в нем не меньше двухсот килограммов. Правда, шилорогий, но не без оригинальности. Один рог торчит вверх, другой подвернут. Есть такая фигура в краковяке, когда танцор только кружит и притопывает на месте, высоко подняв левую руку, а правую, согнутую в локте, держит у груди, словно он всё еще обнимает свою даму.
«Этот «краковяк» будет пятый по счету», — думал Виктор. Убитых до этого четырех оленей он отвез на лодке в Ханьшоу и за них получил теплую шапку, ватную куртку, штаны, улы для себя и еще соль, рис, муку, сою и всякие другие запасы на зиму, включая махорку для Алсуфьева. Да, вот сколько дал за оленей торговец и еще кланялся, просил привезти опять такого же товару. Ведь в оленях было с полтонны наилучшего мяса, не считая шкур и рогов. Лодка Люй Циня не могла поднять такой груз, и пришлось два раза проделать путь через озеро — восемьдесят ли, то есть сорок километров в один конец.
Пятого оленя надо будет отвезти в ту же деревню Ханьшоу. За него Виктору хотелось получить только халат, теплый халат. И пусть одна из дочерей купца вышьет на нем феникса с распростертыми крыльями — рисунок всем известный. Такими вышивками на груди украшалась одежда мандаринов в течение двадцати четырех веков, до конца царствования богдыханов. И, пожалуй, столько же веков носили эту одежду мандаринов старшие в роде Люй Циня.
«Когда отец собирался выйти из дому, я подавал ему эту одежду. И думал, что когда-нибудь так же будет мне ее подавать мой сын. Но миновали времена мандаринов. И не жаль что миновали — плохие то были времена. А у меня нет сына, нет семьи — никого, кроме Звездочки и тебя, Вэй-ту. Поэтому я не ношу той одежды с вышитым на груди Фениксом, о которой мечтал в детстве».
Так говорил Люй Цинь. Это было недавно. Они собирали в лесу ягоды лимонника. Виктор, или Вэй-ту, как его называл Люй Цинь, продирался через путаницу лиан к кустам усыпанным гроздьями, и передавал старику красные ягоды, которые жителей тайги так же предохраняют от цинги, как чеснок, лук и другие растения, содержащие много витаминов.
