Он отошел к столу за деньгами, но Виктор остановил его.
— Нет, пятьсот — это слишком много. Им цена самое большее четыреста за пару.
— Но эти редкого качества. Я ведь знаток…
— И я тоже, пан доктор, и дороже не возьму, И еще хочу вас попросить… Окажите мне одну услугу.
— С радостью. Говори.
— Есть у вас разрешение на охотничье ружье?
— Конечно.
— Тогда, если вас это не затруднит, купите мне на эти деньги ружье. Я его сам выберу у Чурина. Это для одного человека… И за ним потом придут. Мне это очень важно.
— О чем тут говорить! Сделаю, конечно.
— Большое вам спасибо.
— К обеду вернешься?
— Вряд ли. У меня много дел.
— Тогда ждём тебя к ужину. Желаю успеха!
Виктор поспешил в свою комнату. Положил на пол свой рюкзак и предмет, завернутый в лисий мех.
— Волчок!
Пес послушно вскочил и подбежал к нему. Виктор указал на лежащие на полу вещи:
— Стереги!
Волчок лег рядом с ними.
Теперь можно было уходить, не опасаясь, что Волчок будет, как вчера, метаться по квартире и выть, ища хозяина. Он будет лежать и стеречь вещи, пока Виктор не вернется.
На Сунгари пришло множество людей. День был солнечный, морозный и вдвойне праздничный: у китайцев — окончание новогоднего праздника, у европейцев — воскресенье.
Пестрая толпа теснилась у пристани, на низком берегу, где летом был пляж, а зимой — каток. Это слово «каток» позаимствовали у русских китайцы, а за ними и все остальные. Даже поляки редко называли это место по-своему.
Играла музыка. Давно не слышанная, она словно звала Виктора сквозь шум и разноязычный говор. Времени у него было достаточно, до одиннадцати оставалось еще целых полчаса. И он стал протискиваться в толпе туда, откуда лились эти звуки, сладко дурманящие, как дикий розмарин, который русские зовут багульником.
Дорогой осматривался, вслушивался. Он уже не изображал Ивана Потапова из деревни Борисовки, он как бы стал им. Да, одичал он изрядно за эти годы в тайге, отвык от городских людей, от себя прежнего, каким был в школьные годы.
— Здравствуйте, Иван Кузьмич!
Звеня коньками о лед, мелкими шажками подбежала к нему улыбающаяся Муся в черном спортивном трико и синей юбочке, обшитой белым мехом.
Поздоровались.
— Вы тоже будете кататься?
— Что вы! Вот, сами посудите!
Он поднял ногу в неуклюжем грязно-сером валенке.
— Слоновые ноги. Нет, я так только пришел — поглядеть.
— А мне показалось, что вы кого-то ищете. Не пришла еще, значит? У вас тут свидание с девушкой, признавайтесь?
— В таком костюме встречаться с девушкой? Вы же сами видите, на кого я похож.
