Да, энергетический экран тут же вновь набрал силу, однако именно этих секунд хватило, чтобы в корабль, уже практически полностью погрузившийся в марево подпространства, прицельно точно попал разряд.
То, что произошло дальше, я даже не сразу осознала. Лишь когда пришла в себя, поняла — тряхнуло нас знатно. Энергоснабжение пострадало — включилось тусклое аварийное освещение. Наверняка повредились ещё какие-то системы корабля — не просто же так завыла сирена в глубине коридора, а в воздухе тревожно запахло гарью.
И всё это на фоне многочисленных стонов. Тех, кто не стоял на ногах и ни за что не держался, раскидало по всему помещению. Впрочем, среди пострадавших не было амиотов. Или же они никак не демонстрировали свою боль. Более того, некоторые из них успели придержать других. Как, например, воинственная парочка, оберегающая от травм распластанную на полу амиотку.
Седьмой тоже устоял и сейчас исподлобья смотрел на обзорный экран, где больше не было космоса — корабль окончательно ушёл в подпространство. Моё сознание отказывалось верить в это. Как?!
Амиот же совершенно спокойно перевёл взгляд на пришедшего в себя Игеря, выразительно указал пальцем на панель управления и припечатал непререкаемо:
— Теперь ты.
На этот раз штурман, переживший удушье и последовавший удар, безропотно забрался в кресло пилота. Стирая кровь, стекающую по щеке от рассечённой кожи на виске, зашипел от боли. Надо было видеть, каким взглядом он проводил спину амиота: словно бы на его глазах последний умер и вновь воскрес!
До всех нас медленно, с трудом доходила очевидная истина — преследователи остались ни с чем, а вопиющий и по всем законам мироздания невозможный побег подопытных состоялся. Они ускользнули от военных!
Не знаю как, но амиоты выиграли и этот раунд.
Почему?
Этот вопрос я задавал себе снова и снова, всё время, прошедшее с момента захвата корабля. Очень уж многое из того, что происходило, оставалось для меня необъяснимым.
Неумолимо продвигаясь к цели — спасению выживших эдаити — я осознавал, что одновременно с любыми своими действиями неизменно отслеживаю всё, связанное с моей добычей. Используя нематериальные возможности для контроля за происходящим внутри и вне транспортника, постоянно ощущаю словно бы отдельный канал — некий фрагмент своего сознания, соединяющий меня и Трою. Предвосхищая угрозу, анализировал возможности её тела, уязвимого в сравнении с навязанной нам оболочкой.
