– Казнь и самоубийство, – бормочет Уре, прикусывая мешковатые щеки. – А что тебе подсказывает эмоциональная подоплека?
– Его убили выстрелом в затылок на оживленной улице. Это либо холодная профессиональная расправа, либо скрытное, трусливое нападение со спины.
– И?
– Она покидает его, садится в машину и кончает с собой.
– Она его ненавидит.
– Все говорят, что она любила его и не могла без него ни жить, ни умереть.
– Значит, они ошибаются.
– Ладно, давай пойдем по этой нити. Она его ненавидела. Он был мешком дерьма, бросившим ее, и она хотела забрать его с собой в могилу. Так где же тут конфронтация?
– Она действовала импульсивно?
– Единственное, что кажется здесь импульсивным, это то, как она покончила с собой на парковке.
Уре кивает.
– Это все?
– Риверхольт работал над одним делом об исчезновении…
– Каким делом?
– Две девочки пропали прошлой осенью. Писательница Милла Линд занимается исследованиями для своей последней книги об Августе…
– Мугабе, да. Ты знаешь, чем она закончится?
– Что? Нет.
– Ладно, продолжай.
– Кто-то в машине пытался сбить меня сегодня ночью. Дважды.
Уре изучает пластыри и ссадины на моем лице, а его челюсти молотят как жернова.
– Так, значит, обычно ты выглядишь не так? – произносит он язвительно и складывает руки на груди.
– Ну, – начинаю я, но не придумываю ничего смешного.
– Ладно, – говорит Уре и поднимается. – Давай я проверю все это, когда будет время. Бумаги по делу Риверхольта ты не получишь, полиция не раздает их всем, кому не попадя. – Он кивает в мою сторону, чтобы подчеркнуть, что я – классический пример «кого не попадя».
– Но я прочту, изучу, позвоню тебе и расскажу, что думаю, когда закончу.
– Спасибо, – я протягиваю руку. – Кстати, а как дела у…
Гуннар обдает меня ледяным взглядом, не подав руки. Затем разворачивается и выходит, не произнеся ни слова.
У входа в полицейский участок стоит красивая стройная женщина. Она так же элегантно одета, как и в первый раз, когда я увидел ее, будучи призванным в Вооруженные силы Хокона больше двадцати лет назад. Анн Мари, моя бывшая жена, всегда предпочитала образ госпожи из предместья. Одежда, прическа, ногти, макияж – все подобрано как нельзя лучше. Не хватало только соответствующего мужчины, который дополнил бы ее идеальную внешность. У меня такое ощущение, что Гуннар Уре много лучше меня подходит на эту роль.
– Привет, – здороваюсь я, когда она подходит ко мне. Анн Мари останавливается прямо передо мной, и мы оказываемся слишком близко друг к другу. От нее пахнет свежестью, манго или чем-то похожим. Она моложе меня на два года, но выглядит так, словно между нами несколько десятилетий. И только по глазам видно все, что она старается спрятать под одеждой или скрыть макияжем. Это будто прилипло к радужной оболочке, отчего глаза приобрели металлический блеск, и я чувствую его, когда мы встречаемся взглядами.
