— Это в честь чего это?
— На мировой бирже Ленские акции страшно упали после расстрелов. Почти на тридцать процентов. Кто знает биржевые операции, условия счета on call, тому ясно, что это разорение для всех держателей акций.
— Почему же сразу — разорение? Все пугают, все пугают!
— Дорогая, вы не пожалеете! Зальемся с вами на каких-нибудь вороных по Верхотурскому тракту до села Мостового. Ночь!.. Восторг! Я вижу, вы уже хотите?
— Отстаньте!
— А потом двадцать верст до Адуйского кордона, переправимся через мост, а там до копей всего четыре версты.
— А потому разорение, что онкольный счет редко обеспечен тридцатью процентами, обычно десять — пятнадцать, а если бумаги падают на тридцать процентов, нужно неминуемо вносить дополнительные деньги. У вас есть они?
— Откуда? Ну, подумайте, откуда у меня деньги?
— Что вы пристали ко мне со своими верстами, какими-то копями? Нужны они мне!
— Надо пополнять счет, иначе бумаги принудительно продаются, вас экзекутируют, как говорят на бирже.
— Ничего-о, Ленские акции — бумаги английские, их не тронут!
— Чем глуше провинция, тем лучше осведомлены там в мировой политике! — вздохнул Виктор Андреевич, отпуская Касю.
За столом продолжали шуметь.
— С таким кротким и терпеливым народом еще добрых двести лет можно обойтись без конституции. Зачем им конституция?
— С таким стадом, вы хотите сказать?
— Если вы считаете, что уссурийская тигра — кроткая и терпеливая кошка, тогда — конечно.
— Никаким террором политической свободы не добиться. Только путь легальных выступлений!
— Настоящий хозяин русской земли — мужик. В России будет то, что он захочет.
— Но кто поведет его? Кадеты, да? Все-таки кадеты!
— Са-ам учует свое время, и тогда берегись!
— Какой мужик? Вы что, господа, пьяны? Хозяева русской земли — мы. Да здравствует революция!
Александр Николаевич слушал подвыпивших крикунов, стараясь изобразить бесстрастие. Как далеко это все от того, что говорилось у них дома! Даже статский советник Промыслов с его всегдашней язвительностью был не так… он затруднялся найти слово… так безобразен, что ли? Это же хамы настоящие! Запихать бы их самих в бараки на мерзлоту!
Виктор Андреевич заметил ставшее неприязненным выражение его лица.
— Секрет жизненного успеха в умении говорить. Что сказать, как сказать и когда сказать — это самое важное. Вы согласны?
— Статочное ли дело, чтобы наш народ вша заела? — не удержался Александр Николаевич, бросив вилку на стол.
— Вот это по-русски брякнул! Именно вша!
