— Горцы, — заметил Керакозов. — Пожалуй, все осетины, хотя нет, ингуши тоже — вот тот, в старой плисовой черкеске и высокой шапке…
Недобрым взглядом проводил колонну мистер Стрэнкл, Керакозов затаил лукавую усмешку.
— Добровольцы, — сказал он.
— Я намерен собирать большой документальный материал о расправах большевиков над беззащитными пленными. Будет книга — капитальный труд…
— О! Я не сомневаюсь, вы напишете такой труд. Но коммунисты тоже напишут о вас, мистер Стрэнкл, можете не сомневаться! — с ухмылкой заметил Керакозов.
— О нас! — Прежде равнодушное бронзово-красное лицо его выразило крайнее удивление.
— А кто же казнил за Красноводском членов бакинского советского правительства? Не думаете ли вы, мистер Стрэнкл, что большевики забыли про эту вольность британских гостей?
— Вы говорите их языком, мистер Керакез!
— Я просто откровенен с вами, — спокойно улыбаясь, отвечал Керакозов.
— Благодарю, — с раздражением продолжал мистер Стрэнкл. — Но ликвидация бакинских красных комиссаров продиктована соображениями высшей гуманности.
— А-а, это — милость!
— Мы считали долгом цивилизованных людей и джентльменов помочь тем, на кого напали узурпаторы.
— Я понимаю вас, мистер Стрэнкл. Но рабочие Баку считают не вас, а себя хозяевами нефти и всех богатств, нажитых на ней.
— Где ваши роскошные магазины, мистер Керакез? Где ваши миллионы, если не считать того, что сохранилось в нашем и французском банках? Вам оставили один особняк да вот этих рысаков и то потому, что у вас остановилась миссия великих держав.
— Дома и магазины я добровольно отдал Советской власти, потому что она и так взяла бы их. Миллионы пропали. Осталось кое-какое золотишко. Надеюсь, вы сдержите слово джентльмена и поможете перевезти ценности за границу, а я уж переберусь с божьей помощью. Встретимся в Тегеране…
— Вижу, мистер Керакез, вы не верите в счастливую звезду барона и в успех его армий. У вас паршивое настроение. Только мое весьма высокое мнение о вашей очаровательной сестре мисс Веронике удерживает меня, чтобы не послать вас ко всем чертям. Ваши прогнозы…
— Эх, прогнозы, прогнозы… — перебил Керакозов. — Полетит ваш барон Врангель вверх тормашками. Вот те крест, полетит! — Керакозов перекрестился.
— Вы полагаете? Великие державы…
— Не пойдут за ним, вот что, — еще раз неучтиво перебил Ираклий Спиридонович. — Россия не пойдет.
— Какой же вы коммерсант, мистер Керакез! Вы обыкновенный красный проповедник, о котором плачет виселица.
