Он положил Лелю в коляску, собрал немного белья в небольшой чемодан, нацепил поводок на Плюшкин ошейник и отправился в Большой Власьевский переулок, к Маше.
Ему не приходилось еще бывать у нее, и он удивился, увидев старый арбатский особнячок, сохранившейся еще с давнего времени, с узкими окнами и жестяным флюгером в виде петуха на крыше.
Маша встретила его в дверях, провела в дом, он увидел две маленькие, жарко натопленные (в углу, в коридорчике топилась печь-голландка, выложенная старинными изразцами) комнатки. Полы застланы домоткаными половичками, широкая кровать и две кушетки, на которых лежали одинаковые льняные покрывала. На подоконниках цвели алая и лиловая герань, а над ними возвышался огромный куст столетника.
— У тебя уютно, — сказал Семен, оглядываясь вокруг.
— На том стоим, — сказала Маша, — а вот и моя подруга, Валя, познакомься.
Невысокая женщина, как видно, постарше Маши, вошла в комнату, застенчиво улыбнулась Семену.
— Располагайтесь, — сказала, — будьте, как у себя дома...
Она выговаривала слова не по-московски, на «о». И вся она казалась провинциально-уютной, патриархальной и в отличие от Маши какой-то, как подумал Семен, негромкой...
— Я к вам почти со всей семьей, — сказал Семен, — и с дочкой, и с собакой...
Помрачнел, подумав о том, что вовсе не вся семья в сборе.
— Как вашу дочку зовут? — спросила Машина подруга.
— Левя, — ответила Леля.
— А меня тетя Маша, — сказала Маша, — а ее — тетя Валя.
Леля протянула руки к Маше.
— Ах ты, моя детка, — растроганно проговорила Маша. — Устала, наверно?
Леля подумала и зевнула.
— Надо ее уложить спать, — сказала Валя.
— Сперва пусть молока попьет, — сказала Маша.
Позднее она вышла проводить Семена.
— Не беспокойся ни о чем, будем за дочкой твоей следить в четыре глаза...
— Можешь себе представить, я ведь сразу о тебе подумал, — сказал Семен, — ни о ком другом, даже не о матери, а только о тебе.
Смуглые щеки Маши снова, как и тогда, в тот памятный раз, покрылись неярким румянцем.
Глядя в сторону, она сказала:
— И о собаке не тревожься, будем с нею гулять, сколько положено.
— Только не потеряйте ее, Лена эту собаку ужасно любит...
— Не потеряем, — пообещала Маша.
Вечером после работы он отправился в больницу к Лене. Маша сказала:
— Пошли вместе, я здесь погуляю, тебя подожду...
Семен откровенно обрадовался. Все-таки хорошо, что у него такой вот верный, ни на что не претендующий, преданный друг, как Маша!
Лечащий врач, немолодая суровая женщина, не пустила его к Лене.
