Сама о себе Лена говорила, что у нее вместо крови взрывчатая смесь: отец карачаевец, мать наполовину русская, наполовину осетинка.
— По идее я должна была бы быть исключительно талантливой, — утверждала она, — столько кровей собралось в одном организме!
Семен пришел в гости к Лене, увидел спартански обставленную комнату, диван, стол, полка с книгами, собачья подстилка в углу.
Белая собака подошла к нему, обнюхала, завиляла хвостом.
— Плюшка, на место, — приказала Лена, спросила Семена: — Хотите чаю?
Он ответил:
— Хочу.
— Сейчас поставлю, — сказала Лена.
Чай пили из граненых стаканов, грызли ломкие, поджаренные Леной сухарики, намазывая на них брусничное варенье.
— Я понимаю, — сказала Лена, — вам хотелось бы побольше знать обо мне, кто я и что я, верно?
— А как же, — согласился Семен.
— Так вот, — начала Лена, — я окончила библиотечный институт, заведую детской библиотекой, что на Старопименовском. Не замужем и пока не собираюсь.
— Напрасно, — сказал Семен.
— Что напрасно?
— Что не собираетесь замуж. Девушки должны стремиться к этому.
Она удивленно и вместе с тем выжидательно оглядела его.
— А что, разве стоит собраться?
— Во всяком случае стоит задуматься над этой проблемой.
Потом они заговорили о чем-то другом. Потом она вышла проводить его вместе с Плюшкой.
Спустя два дня он пришел к ней снова. И на следующий день они вдвоем отправились в кукольный театр. Когда окончился спектакль, он первый предложил:
— Надо бы побыстрее добраться домой, а то, наверное, Плюшка заждалась.
— Вы — наш человек, — определила Лена, крепко сжала его руку. — Я сразу поняла, как только поговорила с вами, что вы, наверно, тоже произошли от собаки.
— А я похож на дворнягу, — сказал Семен. — Вы не находите? На большую, лохматую, добродушную дворнягу?
Она засмеялась. И в самом деле, была в его словах известная правда.
— Выражение лица у вас точно такое же, какое бывает у смирной и доброй собаки...
— Стало быть, я пришелся вам по вкусу? — спросил Семен.
Лена помедлила, прежде чем ответить:
— Знаете, как говорят карачаевцы, когда хотят выразить самую большую нежность? Умру раньше тебя!
— Звучит, как стихи, — сказал он. — Кстати, хорошо бы нам перейти на «ты», идет?
— Идет, — ответила Лена.
— Только у меня к тебе просьба, — снова начал он, — не умирай раньше меня, давай умрем вместе, в один день...
Лена серьезно сказала:
— В один час еще бы лучше... Вскоре Семен понял, что уже не может без Лены. Что привязался не только к ней, но и к ее избалованной, сильно раздобревшей за годы беспечального житья Плюшке.
