— Мороженое? И шарики? Серьезно?
— На, подержи, — вручил он мне оба рожка. Быстро отвязал шары, бесцеремонно развернул меня, поймал, не дав уехать к черту на куличики, и задрал сзади куртку.
— Что ты делаешь?!
— Тихо, все путем.
Над головой плясали шарики: розовый, синий, серебряный, красный, снова серебряный. До меня дошло: перепривязывает их мне на талию. Клоун!
— Где ты их взял вообще?
— Там, — Сергей неопределенно махнул рукой. — Вот так, — он похлопал меня по заднице, — теперь ты выглядишь, как надо.
— В смысле как тринадцатилетняя девочка? — я повернулась на льду, шарики заколыхались от движения.
Ну вот. Теперь клоун я.
— Как надо, — повторил Сергей и улыбнулся. А потом привлек меня к себе — насколько это было возможно с учетом разделяющего нас деревянного бортика.
— Эй, у меня мороженое, — запротестовала я. Развела руки в стороны, показывая, что они заняты и что неплохо было бы меня от этой ноши освободить.
— Не боись, не растает, — усмехнулся Сергей, притягивая меня за пушистый воротник куртки.
Вы когда-нибудь пробовали целоваться, стоя на коньках и сжимая в каждой руке по мороженому? С человеком, от поцелуев которого у вас слабеют ноги?
Не пробуйте, это плохо кончается.
Я даже сама не поняла, что произошло — в какой-то момент меня переполнило настолько пронзительное счастье — от одного лишь соприкосновения губ, от того, как Сергей заглядывал в мои глаза, моим воротником закрывая нас от всего мира, от его улыбки и бесконечной нежности — что я потеряла равновесие, поехала на коньках куда-то вперед, а центр тяжести стремительно полетел назад.
Сильные руки подхватили меня в последний момент, спасая зад от поцелуя с ледяным полем. Над ухом раздался хохот. Нет, не так: ржач.
— Ты первая девушка, которая падает в мои объятия так буквально, — сообщил Сергей.
Довольный — больше некуда. Хоть по лбу давай, да никак — обе руки заняты.
— Возьми уже, в конце концов, ты у меня это мороженое! Где ты вообще взял мороженое в середине зимы?
— Середина зимы — самое время, чтобы есть мороженое, — Сергей помог мне выбрать на твердую поверхность. Наконец отобрал один из рожков и стал разворачивать упаковку.
Я занялась своей порцией, а потом вдруг поймала взгляд девочки, сидевшей на скамеечке неподалеку. Он был такой… завистливо-жадный, будто я украла у нее счастье всей жизни.
Хочет мороженого?
Девочка поймала мой взгляд и отвернулась. Нахохлилась, как воробушек. Маленькая, не старше трех-четырех лет. Женщина с ней рядом, во всей видимости, мать, позевывая, смотрела в свой телефон, не обращая внимания на дочь.
