" — даже привстал, а Камикадзе, видимо, устав от нежностей, вырвался из моих рук и понёсся на него. Но тот только увернулся, и зверёк пролетел мимо.
— Ты освободила Иошинори от заклятия, наложенного смертным, чья духовная сила могла открыть ворота в Дзигоку?!
— Представь себе.
— Но… как? — Кэцеро отмахнулся от снова попытавшегося атаковать его Камикадзе.
— Сказала же — случайно, — вдаваться в подробности совсем не хотелось. — Если так хотел знать, мог бы спросить у него сам, а не "избегать встречи".
Кэцеро жёлчно усмехнулся и небрежно подхватил Камикадзе, сделавшего очередной заход на голову "противника". Камаитати яростно взвизгнул и, изогнувшись, таки царапнул обхватившие его пальцы коготком. Кэцеро рассеянно выпустил его из ладони, и зверёк, победно фыркнув, описал в воздухе круг и приземлился на моё плечо.
— Несмотря на родство, между Кэцеро-сама и Иошинори-сама нет особой дружбы, — подал голос Нобу-сан.
И снова по лицу "Кэцеро-сама" пробежало облачко, а я не удержавшись, спросила:
— Ты тоже умеешь перекидываться в тигра?
— Он даже показал тебе свой истинный облик! — ещё одна жёлчная усмешка.
— Ничего он мне не показывал. На нас напали, он защищался… — и замолчала, борясь с нахлынувшими воспоминаниями.
Израненный белый тигр, льнущая ко мне гигантская голова, руки вернувшегося в человеческий облик ёкая, обвившиеся вокруг моего тела…
— Защищался! — презрительно фыркнул Кэцеро. — Кстати, если Иошинори защищал тебя, каким образом ты оказалась одна в окружении óни?
— Наши пути… разошлись.
— Как только восстановился и ты стала ему не нужна, он бросил тебя на произвол судьбы посреди лесной чащи? Как это на него похоже!
— Нигде он меня не бросал, я ушла сама, — с чего, собственно, за него заступаюсь? — И, вообще, почему ты решил, что он уже восстановился?
На подвижном лице нового знакомого отразилось недоумение.
— Он ведь принял свою истинную форму?
— Тигра? Да, и что?
Кэцеро покосился на монаха, словно приглашал его за компанию умилиться моей глупости. Нобу-сан отечески улыбнулся и пояснил:
— Если бы силы Иошинори-сама не восстановились, трансформация была бы невозможна.
Наверное, шарахни рядом со мной молния, я оторопела бы меньше. Кажется, впервые в жизни по-настоящему поняла значение выражения "стоять, как громом поражённый"… Попыталась говорить, но вместо речи получилось что-то бессвязное:
— Не может… это было… несколько недель… назад…
Мои собеседники недоумённо переглянулись. Конечно, испытываемый мной шок им непонятен. Они ведь не знают о моей договорённости с царственным ёкаем: "доставить" меня к ториям, как только власть заклинания развеется полностью… Мысли кружились в голове, перебивая одна другую. Силы Иошинори-сама восстановились и, судя по всему, уже давно, а о том, чтобы отпустить меня он и не заикался — пока я не ушла сама. Теперь, по крайней мере, понятно, почему он не бросился следом. Гордость, очевидно, перевесила верность обещанию, но всё же…
