Комната общежития, в которой он теперь жил, выходила окнами к котловану, и ему с кровати была видна блестящая на солнце эстакада строящегося кабель-крана. Там требовался опытный механик, его просили пойти туда работать, но он отказался. Он работал бетонщиком — это была специальность его юности. За смену он так уставал, что приходя в общежитие, сразу засыпал тяжелым, каменным сном. Просыпаясь утром, он подолгу смотрел на сверкающую на солнце стальную громаду эстакады кабель-крана и курил; много, затягиваясь, обжигая желтые от табака пальцы.
Вот и теперь Фёдор лежал на кровати, курил. В дверь постучали. Фёдор даже не повернул головы. Постучали погромче. Фёдор малчал. Дверь открылась, вошёл Слава.
— Добрый день, — сказал Слава, — восьмой час, пора вставать.
— Ты… — Фёдор затянулся, взглянул поверх Славы, ещё раз затянулся. — Откуда?
— Да вот, неделю уже, как приехал, извините, что так долго не приходил. Замотался. В редакции головы поднять некогда от работы. Потом столько впечатлений…
Фёдор молча курил.
— Здесь мне нравится. Люди хорошие. Очень интересно. Я был в котловане. Знаете, познакомился с удивительной женщиной, её зовут Станислава Раймондовна, она геолог, сама из Ленинграда. Мы с ней облазили весь левый берег, все тоннели, все штольни. И мой редактор, Смирнов, хороший человек и журналист отличный.
Фёдор молча курил.
— Я живу сейчас у Сергея Алимовича Алимова. Хороший человек, молодой, всего на год старше меня, начальник экспериментальных работ. Мы в вагончике живём. Хорошая комната.
Фёдор бросил окурок в пепельницу на стуле у кровати, промахнулся, окурок упал на пол. Слава подобрал и положил его в переполненную пепельницу. Потом вынес её за дверь и вытряхнул в урну, стоявшую в коридоре. Когда он вернулся, Фёдор курил новую сигарету.
— А с вами кто живёт? — спросил Слава, которого тяготило молчание Фёдора.
— Люди.
— Пойдёмте завтракать. Мне на работу.
— Не хочу.
— На дворе сегодня не так жарко. Пока не жарко. — Слава сел за стол, покрытый ободранной голубоватой клеёнкой, оглядел комнату. Все другие кровати были аккуратно застелены «конвертиком», простыни довольно чистые, наволочки с привычными чёрными штампиками меток. Под каждой кроватью стоял чемодан.
Слава не знал, что ещё сказать Фёдору, как вести себя с ним…
— Так пошли завтракать. Мы здесь… мы же старые знакомые… нам надо держаться вместе. — Слава чувствовал, что говорит пустое, но не мог остановиться. — Мы должны поддерживать друг друга, как родные, мы…
