– А вот так, – ответила она.
Я почувствовал ее руки на своей груди: ее теплые ладони ласкали мою кожу сквозь тонкую ткань рубашки. Сердце затрепетало от ее прикосновений, и я вдруг подумал, есть ли на ней что-нибудь еще – под этим халатом? Часть меня хотела сорвать его и все выяснить, а другая – ударить ее головой о стену, чтобы вбить в нее хоть каплю здравого смысла. Но тут она наклонилась ко мне, и соприкосновение с ее телом выбило из меня последние логические доводы.
Мои руки двигались сами, без моего разрешения, поднимаясь, чтобы найти изгиб ее бедер, прижимая холодный шелк халата к ее коже. Я почувствовал ее духи, сладкий, сочный и дразнящий аромат экзотического цветка. Ее пальцы мягко, но настойчиво легли на мой затылок, притянув мое лицо еще ближе. Пульс бешено стучал в ушах, а воображение предательски мчалось вперед. Я резко повернул голову, и кончик моего носа уткнулся в ее щеку. Если я поцелую ее, что же последует дальше? Я не верил, что смогу остановиться.
– Мередит, зачем ты?.. – Я не мог смотреть на нее так, чтобы не пялиться на губы.
– Потому что хочу, – ответила она.
Весь мой гнев, накопившийся в начале вечера, вскипел, как кислота: настолько рискованно и опасно то, что мы почти сделали.
– Ладно, – сказал я. – Почему? Потому что Джеймс не прикоснется к тебе, а Александру не нравятся девушки? Или ты пожелала разозлить Ричарда самым примитивным способом? – Я оттолкнул ее, чтобы мы больше не касались друг друга. – Ты ведь знаешь, каков он в ярости. Он размозжит головы нам обоим. Ты прекрасна, но ты этого не стоишь.
Последние слова сорвались с моих губ прежде, чем я успел их поймать, даже прежде, чем я осознал, насколько они ужасны. Она пристально посмотрела на меня какое-то мгновение, не двигаясь, а потом быстро повернулась и рывком распахнула дверь.
– А ты прав, – сказала она. – В этой игре людям действительно делают больно.
Когда дверь за ней захлопнулась, я невольно вспомнил наше первое занятие у Гвендолин двумя месяцами ранее. Мередит буквально сводила с ума своей красотой… но разве это затмевало в ней все остальное?
Я провел рукой по лицу, чувствуя тошноту.
– Проклятье, – тихо сказал я и сглотнул.
Я собрал вещи, закинул сумку на плечо и вышел в коридор. Я злился на себя и на Мередит. Когда я вернулся в Замок, то задержался у ее двери.
Какая-то стихотворная строчка блуждала у меня в голове.
«Мне чудилось, что кто-то закричал:
“Не спи, не спи!”»[39]
Я знал, что лучше в это не верить.
