В ответ на жалобу бывшего дайдзё Минамото-но Мамору в 29 день 12 месяца 5 года Дзёхэй (935) был издан указ, предписывавший Мамору, а также Масакадо и Маки[680] явиться [ко двору]. Этот указа был доставлен в 7 день 9 месяца 6 года Дзёхэй (936)[681]. В провинции Хитати, Симоцукэ и Симоса из столицы были посланы начальник левой ближней гвардейской управы Анахо-но Томоюки (шестой старший ранг высшей ступени), Анахо-но Удзитати и Удзика-но Томооки[682]. Масакадо поспешил отправиться [в столицу] в 17 день 10 месяца, раньше, чем [Минамото-но Мамору], который подал жалобу. Прибыв ко двору, он подробно доложил о произошедшем. На счастье [Масакадо] решение [по его делу] вынес государь, и допрос в Кэбииситё[683] был кратким. Масакадо не был опытен в официальных делах, но Государь [проявил к нему] благосклонность, и чиновники взяли его под свое покровительство. Его преступление было признано легким, и наказание не было серьезным. Имя [этого] воина стало известным в [районе] Кинай[684], слава о нем распространилась по столице. Пока [Масакадо] находился в столице, государь издал указ о смене девиза правления. (Говорят, что девиз правления был изменен на «Тэнгё» в год совершеннолетия[685] государя — 8 год Дзёхэй (938)[686]).
Поэтому плоть сосен заключает в себе цветение тысячи лет, а из лотосовых нитей плетут венки [для государей, обладающих] десятью добродетелями[687]. Воистину тогда тяжкая ноша народа была облегчена великой амнистией[688], и наказание для совершивших одно из восьми преступлений[689] было смягчено. Масакадо посчастливилось столкнуться с таким проявлением человеколюбия. В 7 день 4 месяца 7 года Дзёхэй (937)[690] был издан государев указ о помиловании, [прощавший все] прегрешения — и большие, и малые. Лицо [Масакадо расцвело] так, как будто он радовался весенним цветам. В 5 месяце он получил разрешение вернуться [из столицы домой]. [Масакадо] неожиданно был отпущен, как Дань из Янь[691], и в конце концов вернулся в родное село, как Тоси[692]. (В «Преданиях»[693] говорится: Дань из Янь служил государю Цинь. Прошли многие годы, и Янь попросил отпустить его, так как он хотел вернуться в родные края. Но государь Цинь сказал: «Я разрешу тебе вернуться, когда у птиц головы станут белыми, а у лошадей вырастут рога». Дань, плача, обратился к небу, и тогда головы у птиц стали белыми, припал к земле, и тогда у лошадей выросли рога. Государь Цинь был поражен этим и разрешил Яню вернуться [домой]. А о Тоси говорят, что он попал в Страну вечной радости и потом вернулся в родное село. Поэтому здесь так и сказано. Подробнее смотри в [«Преданиях»]). Как говорится: «Лошадь, [выросшая на севере], печалится, когда дует северный ветер, птица, [родившаяся на юге], грустит, [когда вьет гнездо на] ветви, расположенной с южной стороны»
