— Послушайте, — сказал Кенфорд таким усталым и небрежным тоном, что слова его звучали почти как оскорбление. — Никто на вас ничего не валил. Никто из нас дурного слова вам не сказал. А если у вас на душе тяжело, то нечего срывать зло на нас. Ясно?
Они посмотрели друг другу в глаза. Первой отвела свой взгляд девушка. Она покраснела. А потом недовольно заметила:
— Ладно. Я, по обыкновению, разошлась и наговорила лишнего. А все-таки, когда вы начнете думать, так вспомните и это тоже.
— Что именно?
— Все. Увидите сами. Кажется, автобус пришел. Если хотите попасть, так не рассиживайтесь. Идем, Эди.
Она вскочила. Как раз в это время послышался скрип изношенных тормозов, и дверь «Короны» распахнулась, чтобы пропустить широкоплечую фигуру в военной форме. Девушки бросили быстрый взгляд на вошедшего и улетучились.
— Алан!
— Джеральд! Значит, мама получила мою телеграмму?
— Полчаса тому назад. Я вылетел из дому, как сумасшедший. Сможете быстренько налить до перерыва?
— Как раз успеете выпить, — ответила буфетчица и поспешно налила большую рюмку виски.
— Два наших парня, Джеральд. Вместе были все время. Герберт Кенфорд. Эдди Молд. Мой брат Джеральд — майор генерального штаба. Но теперь нам на это наплевать с высокого дерева!
Джеральд любезно осклабился, дружелюбно пожал молодым людям руку и выразил надежду, что дома у них окажется все в порядке.
— Пошли, не то опоздаем, — сказал Кенфорд. — Идем, Эдди. У нас на ферме есть телефон, Алан. Это я говорю на тот случай, если тебе захочется меня повидать.
— Наверное, захочется. И смотри, берегись этой девушки! — крикнул Алан вдогонку. — Кажется, она намерена взять тебя в переделку, только еще не знаю в какую.
Эдди Молд засмеялся. Герберт ничего не ответил. Джеральд проводил их улыбкой, а когда они вышли, подарил остаток улыбки Алану и буфетчице.
— Если речь идет о той, с желтым шарфом, то это не так плохо, даже совсем не плохо, — заметил Джеральд. — Как по-вашему?
— И не так хорошо, — отрезала буфетчица, убирая посуду. — Пора закрывать, джентльмены. Будьте так добры. Время!
Они вышли. Буфетчица направилась к двери, чтобы повернуть ключ в замке, и через стекло, с которого почти совершенно успела сойти синяя краска, женщина видела, как нырнули в машину и уехали двое мужчин — начинающий полнеть майор с багровым затылком и его худощавый брат в синем костюме. С противоположной стороны площади отходил автобус, поглотивший остальных.
Еще оставшиеся на стекле следы краски набрасывали туманную пелену на события, происходившие на площади, и придавали вещам и людям какой-то неестественный, безжизненный вид. «Словно смотришь сквозь завуалированную пленку», подумала буфетчица. Бар застыл в усталой послеполуденной дремоте. Усталой и дремлющей чувствовала себя и она. На душе было тоскливо и пусто. Конечно, это все-таки лучше, чем сходить с ума, как другие. Да, в сотый раз решила она, надо во что бы то ни стало вернуться в Лондон. Разве тут жизнь?..
