— Понимаешь, Герберт, что я хочу сказать? — продолжал Алан, отчетливо выделяя каждое слово. — Ты наткнулся на одну стену, я на другую. Я столкнулся с пустоголовыми джентльменами, с лишними людьми. Они в пальто и шляпах, но им некуда итти. Наперекор всему, они надеются, что река времени потечет ради них назад и через неделю они могут вдруг оказаться в тысяча девятьсот пятом году. Они отсекают себя от ствола и корней, и их ждет смерть. Оставаться с ними я не могу. Это для меня совершенно ясно. И сейчас, когда я тоже немного опомнился, я отлично знаю, что не могу марать бумагу чушью для Дарралда и его присных. Они рассчитывают на то, что люди в большинстве невежественны, близоруки, тяжелы на подъем, и пускают в ход все средства, чтобы сделать их еще более невежественными и неподвижными.
— То-то и оно, — сказал Герберт.
— Да, дело именно в этом. И я чуть не спутался с ними, хотя долго я бы, конечно, не выдержал. Нет, с ними мне не по пути. И топтаться на месте я тоже не могу. Не хочу никого обманывать и не хочу гнить. Но, спрашивается, что же я должен делать?
— Дорис говорит: сражаться! И я вижу, что она права! — воскликнул Герберт. — Что ж, мы знаем, что значит сражаться…
— С меня уже хватит, — отрывисто сказал Эдди.
— Так ли? А кто передрался за неделю чуть ли не со всем поселком?
— Ну, это совсем другое…
— Правильно, другое. И я тоже имею в виду не кулачный бой в кабаках, — резко отчеканил Герберт. — Я говорю: бороться за то, что стоит борьбы.
— А я говорю, что с меня пока хватит, — упрямо повторил Эдди. — Если Герберт говорит резкости, то разве Эдди не имеет права быть упрямым? Я вернулся и хочу немного мира и спокойствия, и если на что-нибудь жалуюсь, так только на то, что никакого мира и спокойствия нет и не предвидится.
Наступившее молчание было прервано женским голосом.
Алан с удивлением вскочил с места.
— Диана!
Двое других тоже встали, стараясь рассмотреть женскую фигуру, терявшуюся в сумерках.
— Простите меня за вторжение, — сказала Диана. — Я сестра Алана.
— Познакомься, — сказал Алан. — Это Герберт Кенфорд. А это Эдди Молд. Мы вместе были на фронте и вместе приехали. Я тебе о них рассказывал, помнишь?
— Помню, конечно. Я нечаянно вас подслушала. Услышала голос и удивилась: кто бы это мог быть здесь? Наши все поехали в гости; мне казалось, что и ты, Алан, куда-то поехал. Ну, а прерывать вас мне было неловко… Простите меня, если разговор не предназначался для посторонних.
