В общем, Фёдор Поликарпович тоже оказался не обделён юмором и разгадал козни своих подчинённых.
* * *
– Расскажи мне что-нибудь о Гегеле, – попросил Ринат, укладываясь в постель рядом с женой.
– С каких это пор тебя стали интересовать немецкие философы? – тихо рассмеялась Гузель.
– Меня интересуешь ты и Гулька, – серьёзно ответил он жене.
– Ну, ладно, тогда слушай.
Ринат старался не упустить нить рассказа жены, но запомнил только, что родился Гегель в августе 1770 года в Штутгарте.
Отец его служил секретарём казначейства при дворе герцога какого-то. Гегель так хорошо учился, что в двадцать лет стал магистром философии, но ни за что на свете не хотел становиться священником, зато стал воспитателем троих детей некого патриция и занимался творчеством. Потом вернулся на родину и после смерти отца получил небольшое наследство. Читал лекции, не очень контачил со студентами, женился и философствовал, философствовал, философствовал.
– Нет, ну его! У меня голова не казённая, – решил Ринат.
– А представляешь, – неожиданно сказала Гузель, – мы с тобой, взявшись за руки, бродим по ночным узким улочкам Веймара. Гулко разносится эхо наших шагов. И вдруг мы переносимся в Йену, в прошлое, и попадаем в Йенский университет и вместе со студентами слушаем лекции Гегеля.
– Звучит заманчиво, – улыбнулся Ринат, – но я предпочёл бы остаться в настоящем.
– И тебе не хочется побывать там, где Гегель закончил свою «Феноменологию духа»?
– Я думаю, – проговорил Ринат осторожно, – что смогу это пережить.
Гузель снова тихонько засмеялась, а потом сказала:
– Я думала, что Гегель близок тебе по духу.
– С чего это? – насторожился Ринат.
– Но как же?! Ты всегда призываешь поступать разумно!
– И что с того? – спросил он осторожно.
– Как что?! – брови Гузель превратились в луки, собирающиеся выпустить стрелы.
– По-моему, ты хочешь сбить меня с толку, – проговорил муж.
– Нисколечко. Просто именно Гегель ставил разум в центр всего, он так и писал, что разум «на всех высотах и во всех глубинах водружает знак своего суверенитета».
– Не очень-то понятно, что он этим хотел сказать.
– Только то, что разум вездесущ и всевластен. Он даже о боге писал: «Бог есть в существе своём мысль, само мышление».
– Извини, но мне ближе то, что бог есть любовь.
– Гегель считал, что и любовь, и семейная жизнь, и все другие чувства являются формами умозаключений.
– Мне, право, странно слышать такие слова от женщины, – нахмурил лоб Ринат.
– Так Гегель же не был женщиной, – рассмеялась Гузель и тотчас прикрыла рот ладошкой, опасаясь разбудить дочку.
