Становится понятно, почему один из медиков выходил наружу. Петли дверцы он проверял, как же… Подавал сигнал третьему, который все это время оставался невидимым, был снаружи и вот теперь явился в гости, с опущенным оружием в руках. Впрочем, последнее продлится недолго, в этом уверен. Стоит маховику времени раскрутиться, набрать привычную скорость бега и пистолетное дуло уставится мне промеж глаз. Здесь не нужна Тварь с указующим перстом и без того ситуация очевидна: начнет зачистку кузова с левой стороны, точнее с Петра Воронова.
А чем я смогу ответить? Шальным взглядом и криком: «дяденька не стреляй»! Оружие имеется, но пока расстегнешь верхние пуговицы пальто, пока залезешь в глубокий внутренний карман и отыщешь малюсенький пистолетик, короче, без шансов. Тогда что? Думай, думай Петька, заставляй шевелиться ленивые мысли, пока есть время.
Время… Легкий гул начал нарастать в ушах. Нет-нет, только не это. Я ничего не успел сообразить. Под рукой пусто, а из замкнутого пространства кузова никуда не сбежишь, никуда не денешься. Ну же, Тварь, растяни секундочку, еще на чуть-чуть, на маленечко, но набравший скорость маховик времени было не остановить. В ушах завизжало заезженной пластинкой, и картинка мира перед глазами начала плыть, крутиться. Толчок… И я хватаюсь за парня, что склонился над коленом. Даже не пойму толком, что держу в онемевших пальцах: ткань медицинского халата или пустой воздух. В отчаянии рывком пытаюсь поднять чужое тело, прикрыться им, словно щитом от стоящего снаружи стрелка, но тяжесть кажется неподъемной. Единственное на что хватает сил – толкнуть парня вперед, в распахнутую дверцу. Запоздало понимаю, что пальцы бы надо разжать, но поздно. Летит чужое тело, лечу следом и я, под мелкий моросящий дождь.
Вот и все, это конец… Жмурюсь, ожидая больше удар об мокрый асфальт, чем выстрела. Бьюсь лицом во что-то мягкое, кажется, в то же тело, что держал секундами ранее, а вот нога… С размаху приложился больным коленом о землю, аж искры из глаз посыпались. Кажется, я выл на все лады, не видя и не слыша ничего вокруг. Огненная игла, пронзившая каждую клеточку организма, вытеснила всякую мысль, лишила органов чувств, не оставив ничего кроме одной сплошной, всепоглощающей боли.
Я даже не сразу понял, что надо мною склонился Мо. Глаза на выкате, рот раскрыт в немом крике. Сквозь пелену доносятся отдельные слова:
- … в порядке? Ты в…
Хватаю губами воздух, чувствую капли дождя на лице.
