Мертвая тишина.
Мельхиор кашлянул.
— Иными словами, — не мог остановиться Коун, — почему несовершенство Божественного творчества должно было испортить первоначально блестящую идею? Почему Он не создал человека равным Тому, по образу Которого его сотворил?
* * *
Впоследствии Буз клялся, что он первый увидел огненный столб, низвергающийся с неба. («Однако ты мог меня предупредить». — «Ты интересно рассказывал, и я не хотел тебя прерывать».)
Шимпанзе почувствовали, что происходит что-то неладное и так перепугались, что прижались к веткам и не в состоянии были даже удрать.
А ВИДЕН БЫЛ ТОЛЬКО СВЕТ.
— Мистер Коун, вы осмеливаетесь
состязаться со Мной?!
Коун скорчился от страха, и, если бы не отцовская ермолка, которую он надевал во время лекций, он не произнес бы ни слова.
— В своем ничтожестве я только пытаюсь осмыслить Божественные намерения.
— Кто ты,
чтобы понять
намерения Господа?
Как Я могу объяснить
Мою тайну
твоему мозгу?
Может ли хромой
взойти к пылающим звездам?
— Авраам и Иов состязались и противоречили Тебе.
— Они были моими слугами.
— Разве не жаловался Иов, что Ты погубил праведных вместе с грешными?
— Впоследствии он покаялся.
В бешенстве Коун поднял к Нему кулак:
— Ты уничтожил человечество. Все наши дети обращены в прах. Где же справедливость и милосердие Твои?
А про себя подумал: «О, святой Моисей! Что я говорю? Я безумец! Я погублю себя!»
Какая-то сила сбросила его с табурета и швырнула на землю.
— Я твой Бог,
сотворивший человека,
чтобы усовершенствовать Себя.
Шимпанзе, сидя на корточках на Школьном Дереве, притихшие, смотрели на Коуна, который барахтался в копне опавших листьев. Буз не пошевелился, даже когда огненный столб медленно уплыл и скрылся в глубине неба.
* * *
Ветер был полон колючих стрел и воплей отчаяния. Обезьяны крепко руками и ногами вцепились в угрожающе скрипящие ветки эвкалипта. Джорджа рвало, как от морской болезни.
Холодные дождевые капли потекли по лицу Коуна, он со стоном поднялся и снова сел на свой табурет.
— Что-то упало с дерева мне на голову.
Он прикрылся книгой от дождевых капель.
— Вот это была лекция! — сказал Буз. — Сам лектор в нокауте! Когда продолжим?
Коун не знал. С его носа стекали ледяные капли. Он почувствовал, что простужен и что надо идти домой.
— Не схватить бы воспаления легких. Завтра занятий не будет.
Бурные аплодисменты школьников потрясли эвкалипт.
Вся земля вокруг была усыпана лимонами, но только один из них при падении угодил в цель, оглушив Коуна.
