Джордж любил также сидеть поблизости, когда Коун рассказывал что-нибудь, и особенно волновался, если речь шла о старом ребе. Его до слез растрогала история про то, как раввин с трудом взбирался по лестнице, чтобы принести вязанку дров старой, больной и одинокой женщине.
Коун слышал прерывистое дыхание гориллы, повествуя о том, как евреи поспешно проходили между двух стен расступившихся вод, а безжалостные египтяне гнались за ними на колесницах. Когда волны сомкнулись над головами врагов, Джордж вскрикнул от ужаса. Коун чувствовал, что, хотя горилла и не прошла этапа объяснения знаками, она вот-вот заговорит. Трудно было заранее предвидеть содержание их первого разговора, но интересно было бы выяснить, каким образом ему удалось спастись во время Великого Опустошения. Являлся ли ему при этом Бог, а если да, то каким образом они объяснялись?
Мало-помалу утихли ветры, прекратились дожди, высохла земля и на ней всеми цветами радуги загорелись яркие цветы. Капли, нежно позванивая, скатывались по листьям.
Буз подрос, стал высоким и сильным. Его уже тяжело было держать на коленях, и Коун принялся за сооружение второй качалки. Он в очень спокойном тоне разговаривал с парнем о горилле и просил Буза быть с Джорджем поласковее.
— Посмотри: ведь он добрый и никому не причиняет зла.
— По-моему, он подлый. И мне не нравится его имя.
— А как бы ты его назвал?
— Адольф.
— Через мой труп! Я дал ему имя одного дантиста, который был очень славным человеком. Кроме того, так звали президента Вашингтона.
Он рассказал Бузу историю с вишневым деревом.
— Учти, чем больше ты будешь швырять в него палки и камни, тем больше будешь его бояться. Попробуй полюбить его. Хоть немного.
— Не понимаю, как можно любить эту жирную гориллу. Ты сам сказал мне однажды, что до Потопа из этого ничего не получилось. Почему ты думаешь, что получится теперь?
— Времена меняются, — попытался объяснить ему Коун. — То, что не удалось прежде, может, если мы постараемся, получиться теперь.
— Я-то понимаю, но понимает ли Джордж? Он же дурак.
Кто-то поблизости кашлянул. Джордж сидел у входа в пещеру, прислонившись к стене. Увидев, что его обнаружили, он смутился и быстро заковылял прочь.
Буз вскочил и заорал, что убьет Джорджа.
— Толстая вонючая свинья! Дурак и свинья!
— Как тебе не стыдно? Сколько раз я рассказывал о Великом Опустошении и его причинах! Ты же знаешь, что на всем белом свете, кроме нас и Джорджа, никого не осталось. Если мы хотим еще пожить, мы должны быть добры друг к другу.
