— Чем это ты увлекся? — спросила Надя, увидев после ужина в руках у мужа тоненькую книжицу, и, взглянув на раскрытую страницу, воскликнула: — Ого! Технический бюллетень?
— Да, вот взял… Статья тут есть. Принцип взаимодействия сложных узлов автомата. В кинетических схемах хочу разобраться.
— Но ты же не монтируешь весь станок…
— А если буду?
— Но ваша бригада…
— Наша бригада должна уметь все делать! — перебил Александр. — А то черт его знает! Полмесяца прохлаждаемся, а в последние дни штурмуем…
Надя улыбнулась:
— Ну, во-первых, черт тут ни при чем… Да и вы тоже. Штурмовщина не от вас зависит.
— А от кого? От кого? — Александр потряс книжкой. — Да разве мы должны думать только об одной своей бригаде?
Он помолчал и добавил:
— Или даже только о своем цехе?
…Утром, стараясь никого не потревожить, Александр раскрыл окно, чтобы проделать зарядку. Но зашевелилась и начала одеваться Надя.
Даша мирно спала, отвернувшись по обыкновению к стенке, натянув по самые плечи розовое одеяло.
Александр не слышал, когда она пришла ночью, а сейчас ему надо было уходить.
Может, разбудить?
Но что успеешь сказать за считанные минуты до ухода?
Лучше уж отложить. Он только спросил Надю:
— Когда вернулась?
— В первом.
— Одна была?
— Опять с ним.
— А что сказала?
— Неразговорчивая…
Александр посмотрел на сестру. На подушке перепутанно чернели коротко подстриженные волосы. «Длинный волос — короткий ум» — глупая стародавняя пословица… А вот у Дарьи и волос короткий. Александр усмехнулся и сразу нахмурился: он поймал себя на том, что подумал о сестре недобро…
В этот вечер удалось, наконец, сходить на берег реки.
Пароходы, баржи, катера, постройки на берегу — все было залито щедрым солнцем. Ослеплял широкий речной простор. Свежим ветром надувался парус пролетающей мимо яхты и подол платья у Нади, то и дело хватающей за руку Димку, который безбоязненно прямо в трусиках и сандалиях лез в воду за игривой волной.
Веселые блики шевелились на кожухе мотора и на голубых бортах недавно покрашенной лодки, словно старались еще раз ее тщательно отшабрить, вылизать и промыть.
Гулкая, отзывчивая река, как всегда, полнилась множеством голосов и звуков — ребячьими выкриками, женским смехом.
Близко раздалось протяжное:
— Гошка-а-а, плыви наза-ад!
Со стороны города, навалившегося на берег тесными рядами высоких зданий, донесся трамвайный звонок. В плавучем ресторанчике около пассажирской пристани заиграла музыка.
Многолюдно, суетливо и празднично у причалов лодочной станции даже в самый будничный летний вечер.
