Дорога в мужество | страница 45

К концу августа перешли в наступление войска на фронте от Великих Лук до Азовского моря. Здесь же, в заволжских степях, день-деньской только вихри гуляли над опаленной зноем травою, а короткими ночами — прохладными, звездными — стыла над землей пустынная тишина. Бондаревич не находил себе места. Попади он из госпиталя назад в пехоту, сейчас, гляди, был бы там, в гуще битвы, а здесь — что? Укомплектован дивизион на семьдесят процентов не нюхавшими пороха парнишками и девчонками. Такое войско не скоро на фронт пошлют. Может, до конца войны доведется слоняться по тылам…

…Командир батареи, прочитав рапорт: «Прошу ходатайствовать о направлении в любую фронтовую часть», как-то очень уж осторожно положил его на стол, еще осторожнее прикрыл ладонью.

— Убедительно написано. С душой. — Прошелся по землянке, угрюмо пощипывая кончик светлого уса, и вдруг сорвался на крик, что бывало с ним довольно редко: — Да вы что, с ума посходили? — Стремительно подошел к тумбочке, выхватил целую кипу листков, потряс над головой. — Двенадцать!.. Ваш — тринадцатый. Чертова дюжина! Неужели и вам, Бондаревич, дважды награжденному фронтовику, не ясно, что солдат из глины не лепят, командиров из палочек не выстругивают? Прямо наваждение какое-то… — Швырнул все двенадцать листков обратно в тумбочку, туда же запихнул тринадцатый. — На фронт, видите ли, им приспичило. Да, конечно, вам на фронт запросто, автомат на шею и — шагом марш! А вы, вот такой, не больно нужны на фронте. Вас не одного ждут, извольте расчет привести. Вот и готовьте расчет… День и ночь готовьте, и с такой нагрузкой, с таким напряжением, будто завтра — в бой!..

Бондаревич понимал: командир прав, ни перед кем ходатайствовать не будет, но продолжал стоять, потупясь, будто надеялся на чудо.

— Я тоже писал рапорт, — помолчав, спокойнее и глуше сказал Мещеряков. — Знаете, что мне ответили? «Хорош на готовенькое…»

— Разрешите идти?

Мещеряков вздохнул, как вздыхает человек, сбросивший наконец-то тяжелую ношу, скуповато улыбнулся:

— Понимаю ведь… Вот-вот Брянск возьмут, до Белоруссии — рукой подать. И под Витебском закипело… Ничего, Бондаревич, потерпим. Скоро, пожалуй, и мы будем там. Иди!..

Подходил к концу второй час огневой подготовки. Бондаревич был доволен: работали номера хоть и не без ошибок, однако — дружно, как-то даже вдохновенно, не замечая времени и усталости, и, может, как раз это больше всего и радовало — люди поняли важность его замысла, дело пойдет!