— Владимир Дмитриевич так и сказал? — спросил Шаров, и я видела, как он толкнул товарища локтем.
— Так и сказал, — подтвердила няня.
— Вам сказал? — спросил товарищ Шарова.
— Нет, не мне. Доктору. Доктору сказал. «Иду, — говорит, — в Зимний дворец. Прогоним большевиков, в тюрьмы их посадим, и будет у нас снова царь». Слава тебе, господи! Натерпелись уж без царя-то!
— Ну, спасибо, нянюшка! — Шаров низко поклонился. — Порадовали вы нас! До свиданьица!
— До свиданья, родимые, — приветливо сказала няня. — Стойте-ко! Может, вы там Володеньку-то нашего увидите?
— Увидим, нянюшка, — убежденно сказал Шаров, — обязательно увидим! Как пить дать!
— Скажите ему, — немного легче бабушке-то. Сейчас снова започивали. А все-таки тяжко им…
— Ладно! — сказал Шаров. — Все передадим. Будьте покойны, нянюшка.
— Спасибо, родимый! — Няня ласково кивнула головой. — Ох, и времечко, прости, господи!
Они вышли. Няня заперла за ними дверь.
Еще несколько мгновений стояла я в том же оцепенении. Няня зашаркала туфлями к залу. И вдруг, словно очнувшись, рванулась я из своей засады:
— Няня, что ты наделала! Что ты наделала!
Няня перепугалась, схватила меня за плечи.
— Что с тобой, дитятко?! Ой, Иринушка! Что случилось с дитей? Прости, господи!
— Няня, няня, что ты наделала!
Через зал стремительно бежала к нам Даша.
— Няня, няня! Идите скорей! Генеральша проснулась, что-то стонут!
— Ох, прости, господи! — няня бросилась было из прихожей, но сразу спохватилась и снова обернулась ко мне: — Иринушка, да что с тобой?..
Но я уж поняла, что мне нужно делать. Огромным усилием воли заставила я себя улыбнуться и сказала:
— Нет, ничего, няня… Это я так! Иди к бабушке.
— Скорей, няня! — торопила Даша.
Она бережно подхватила няню за плечи, уронив с них платок, и обе почти бегом побежали через зал.
Я смотрела им вслед. Нянин большой платок лежал на полу.
Догнать его! Он же убьет Володю, этот страшный человек со шрамом! Ах, няня, что ты наделала! Что ты наделала! Догнать, вернуть, объяснить, что это ошибка… Не предатель Володя, нет! Да, догнать, догнать!
Я сорвала с вешалки пальто, сунула в рукава руки, открыла шляпную картонку. Там лежал новый голубой капор. Я швырнула его обратно, схватила с полу нянин платок и, на ходу набросив его на голову, кинулась к выходной двери.
Я выскочила на лестницу и осторожно захлопнула за собой дверь. Снизу топали тяжелые шаги — кто-то поднимался по лестнице. Я неслышно бросилась наверх, за поворот, прижалась к стене, прислушалась. Человек остановился у нашей двери и позвонил.
