— Пожалуй. Только вряд ли я буду ему полезен.
— Ну это уж вы сами, голубчик. Так я его к вам пущу, если не возражаете?
— Пускайте.
Доктор вышел, а через пару минут в палату вошел человек лет пятидесяти, с лицом, изрезанным глубокими морщинами. Он не спеша приблизился к койке, на которой лежал Тепляков, остановился, внимательно посмотрел в его глаза.
— Здравствуйте, Юрий Николаевич. Я старший следователь по особо важным делам Владимир Харитонович Гуменников. Вот мои документы.
Тепляков протянул руку, и Гуменников вложил в нее красные «корочки», предварительно их раскрыв. На курсах «Кристалла» курсантов знакомили с различными документами, учили отличать поддельные от настоящих, при этом оговариваясь, что иногда поддельные выглядят убедительнее неподдельных, изобличить которые могут лишь эксперты.
Тепляков вернул «корочки».
— Я к вашим услугам.
Следователь сел на табуретку, раскрыл коричневую папку, достал шариковую ручку.
— Итак, начнем с самого начала.
С самого начала шли обычные данные: ФИО, что, где, когда и откуда. Записав, Гуменников закрыл папку.
— А теперь рассказывайте.
— Что именно?
— Кто стрелял? Во сколько это случилось? Короче говоря, все подробности происшествия.
Тепляков, морща лоб, начал рассказывать, как он подъехал, что увидел, почему возникли подозрения, как покидали машину и когда начали стрелять.
Гуменников кивал головой, как будто ему уже все было известно и он лишь хочет поймать Теплякова на лжи.
— Вот, собственно, и все, — заключил Тепляков свой рассказ. — Я думаю, другие, а там были люди, видели больше.
— Где были люди?
— У подъезда.
— И вы при этом стали стрелять в сторону машины. А фактически — в сторону подъезда.
— Да. Стал стрелять в сторону машины. Но не в сторону подъезда. Потому что на линии огня не было никого. Да и те, кто стоял у подъезда, шарахнулись в подъезд при первых же выстрелах.
— И много было выстрелов?
— Не считал. Не до того было. Но думаю, половину рожка он выпустил. Ведь вы же осматривали машину. Небось и посчитали.
— Итак, вы поднялись и, не видя машины, открыли стрельбу. Знаете, как это называется?
— Во-первых, я видел, куда стреляю, — цедил сквозь зубы Тепляков. — Во-вторых… — Он приподнялся на локте, чувствуя, как им начинает овладевать бешенство. — Во-вторых, вы, собственно, зачем сюда пришли? Чтобы найти преступников или обличить меня в преступлении? Если последнее, то. Я вам больше не скажу ни слова без адвоката.
— Ну, зачем же так нервничать, Юрий Николаевич? — сбавил тон Гуменников, кривя узкие губы в густой сети морщин. — Разумеется, первое. Но и второе тоже никуда не денешь.
