— Мистер Эдвардс, — осторожно начал он наконец, — мне, конечно, неловко просить вас еще об одном одолжении — после всего, что вы для меня сделали…
— Я слушаю вас, — улыбнулся Эдвардс, снова отпив вина.
— Не могли бы вы взять на себя все хлопоты, связанные с этим наследством? Разумеется, за деньгами я не постою. Просто боюсь, что не сумею разобраться во всех тонкостях… А вы уже в Нью-Йорке со всеми знакомы и все требования тоже знаете…
— Что ж, я рад, что вы признаете это. — И поверенный, очень довольный, снова улыбнулся. — Вы правы — здесь действительно нужен специалист…
Ноэль посмотрел на Эдвардса неприязненно — тот явно ждал от него этой просьбы и был доволен, как сытый кот. «Мать разозлится, что я снова попросил его о помощи», — подумал он. Эдна не любила Эдвардса, вероятно, чувствуя, что он тоже невысокого мнения о ней. Но парень прекрасно сознавал, что ему одному справиться с неожиданным наследством не под силу.
«Пусть поможет. В конце концов, это всего лишь адвокатские услуги…» — подумал он.
Эдвардс поднял свой бокал:
— За ваши успехи, Ноэль. И за приумножение вашего богатства.
— Благодарю… — начал Ноэль и осекся, проследив за взглядом поверенного.
В дверях ресторана стояла Беатрис Уэйн.
После разговора с поверенным Алан действительно пришел к ней — к счастью, в тот момент она была одна: Джин только что уехала, а тетка ушла пить чай к миссис Харди.
Накануне, увидев Эдвардса, она сразу поняла: что-то случилось — и с тревогой ждала новостей. Но ей даже не могло прийти в голову, что Джеймс Гордон оставил второе завещание и теперь ее жених — почти нищий.
«Ты уверен, что завещание было настоящим? — спросила она Алана, когда первый шок прошел. — А вдруг это подделка?»
Молодой человек начал что-то говорить о ссоре и сердитом предупреждении отца… Беатрис слушала его с раздражением. Болван! Какой же он болван! Неужели неясно, что с отцом нельзя спорить? Какого дьявола он ушел из Вест-Пойнта?
«Алан, ты сошел с ума. Ведь это громадные деньги! Нет, я не верю в это. Это ошибка… или подделка, или… или не знаю что! Но я должна сама взглянуть на завещание…»
Она была очень сердита. Когда Алан попытался обнять ее и поцеловать, она отступила:
«Прости. Мне надо спешить — мы с Джин и Агатой собирались пройтись по магазинам. Иди домой. Завтра поговорим…»
Молодой человек казался обиженным, но сейчас она не собиралась утешать и уговаривать его. Это же надо быть таким дураком! Из-за собственной безграничной глупости упустить из рук — страшно подумать! — шестьдесят тысяч фунтов стерлингов.
