— То есть, мне продолжать привлекать к себе внимание? — уточнила я.
— Конечно. План остается прежним. И странности в поведении невест тоже нужно подмечать. И если что подозрительное, тотчас рассказывать мне. Повторяю: я до сих пор не могу с уверенностью сказать, что убийца не среди невест. Возможно, просто есть кто-то, кто ей помогает… Либо наоборот кто-то из невест помогает истинному убийце…
Мы на некоторое время замолчали, погрузившись каждый в свои мысли.
— Завтра церемония прощания, — нарушил наконец тишину король Альдагес. — Вы уже думали, кто на ней уйдет, детектив?
— Да. Лумария Мали, — Калем принялся постукивать пальцами по подлокотнику кресла. — В ее непричастности к преступлениям я почти уверен. И, похоже, ей на этом Отборе не очень комфортно…
— Да, вы правы, — подтвердила я. — Мне тоже показалась, что Лумария загрустила в последние дни…
— Ее душа скучает по степи, — улыбнулся король. — Мне думается, девочка уже поняла, что Валери — не для нее.
— Или принц не приглянулся, — пошутил Калем.
Я хмыкнула. Если он напрашивается на комплимент, то не дождется его. Вместо этого сказала:
— Хуже было бы, если б приглянулся… Тогда бы ее ждало разочарование, ведь принц — ненастоящий.
— Согласен, — усмешка тоже коснулась губ Альдагеса. — Такому ранимому созданию, как Лумария, лучше уйти первой…
— Вы думаете, убийца пока никого не тронет? — спросила я у Калема, когда мы прощались у двери в мою спальню.
— Если судить по содержанию стихотворения, то думаю, что нет, — ответил он.
— «Увы, никто из них не поймет, как счастлива та, что первой уйдет…» — вспомнила я последние строчки. — То есть, он дает шанс одной из невест покинуть Отбор первой и тем самым остаться в живых…
— Мне кажется, убийца имеет в виду завтрашнюю церемонию прощания… На которой кто-то непременно уйдет.
— Во сколько она состоится?
— В восемь вечера. Возможно, до этого момента мы можем с вами не увидеться, — Калем задумчиво смотрел на меня. — Если, конечно, ничего чрезвычайного не произойдет. Поэтому будьте осторожны… Берегите себя.
— Конечно, — я, напротив, избегала встречаться с ним взглядом. — До завтра, детектив…
В день церемонии прощания невесты заметно оживились. Одни прятали волнение за напускной бравадой и самоуверенностью, другие не скрывали душевных терзаний. Относительно спокойно вели себя лишь трое: та самая Лумария, с которой и собирался расстаться Калем (по-видимому, она действительно устала от участия в этом Отборе), Памелла, твердившая, что на все воля небес, и краквинская красавица Сэльма, убежденная на все сто, что собственные соблазнительные формы непременно доведут ее до финала.
