— Ты видела меня у гадалки, верно? — спросил он. — Это ведь была ты — шоколадница, сующая нос, куда не следовало.
Я вздрогнула, и вовсе не потому, что он, презрев правила хорошего тона, опять обратился ко мне на «ты», да еще и обозвал обидным прозвищем. В неровном свете он виделся мне огромным, как медведь, а нос с горбинкой, борода и длинные волосы придавали ему вид горного тролля — тут было, отчего перепугаться. Свеча горела желтым пламенем, и поэтому борода графа казалась угольно-черной, а вовсе не синей, но это ничуть не утишало мои страхи.
— Это ведь была ты? — повторил он.
Мне ничего не оставалось, как кивнуть, подтверждая его правоту.
— Что ты слышала?
— Ничего, милорд.
Он не поверил и продолжал смотреть выжидающе. Призвав на помощь всю сообразительность, я сказала:
— Я пришла, когда ваш разговор уже был окончен, и вы обвинили Вильямину в шарлатанстве.
— Кому ты рассказала об этом?
— Никому.
— Почему?
Вопрос поставил меня в тупик. Почему?
Помолчав, я ответила:
— Если вы явились к прорицательнице прячась, то почему я должна раскрывать вашу тайну?
— Значит, болтливость — не твоя отличительная черта?
Я промолчала.
— Мне нравятся твои ответы, Бланш Авердин, — сказал он.
То, что он узнал и запомнил мое имя, неприятно меня поразило. Я опустила глаза, чтобы не видеть его лица, которое и пугало, и притягивало одновременно. Пугало мрачностью, а притягивало силой, которая, казалось, изливалась волнами от этого человека. Получается, он расспрашивал обо мне своих слуг? Или узнал у наместника имена всех дочерей из семейства Авердинов? В любом случае, я рассудила, что подобное внимание от Синей Бороды мне ничего хорошего не предвещало.
— Если вы выяснили все, что хотели, разрешите уйти, — я поклонилась, глядя в пол, и поэтому не заметила, как граф поднялся из кресла и подошел ко мне. Движения его были бесшумными, и я чуть не вскрикнула от неожиданности, обнаружив его стоящим напротив меня — на расстоянии трех ладоней.
— Ты боишься? — спросил он.
— Боюсь? Кого или чего, милорд?
— Меня, — сказал он спокойно.
Я наклонила голову, собираясь с мыслями, а потом посмотрела ему в глаза:
— Нет, я не боюсь вас.
— Обо мне ходят страшные слухи. Меня называют графом Синяя Борода, как злодея из народных сказок. Знаешь об этом?
— Я не доверяю слухам. А вы не сделали ничего, чтобы я вас боялась…
Казалось, он был доволен, потому что отвернулся к столу, как будто прятал улыбку.
— Думаю, вы убедились, что моя борода черная, а вовсе не синяя.
