Я засеменила за ним, даже не посмотрев на Реджинальда. Лицо мое горело от стыда и обиды, и я думала, что столица плохо влияет на мужчин, коль скоро они считают, что каждая девушка будет счастлива получить их поцелуи. Но в этом случае граф был меньшим из зол — он, хотя бы, прислушался ко мне и не настаивал на поцелуе против моей воли.
Реджинальд тоже больше не настаивал, и вскоре я услышала за спиной тихие шаги — он вышел из зимнего сада через другую дверь.
Граф вел меня совсем иным путем. Коридоры в этой части дома не были освещены, и только в неплотно прикрытые окна проникал рыжий свет уличных фонарей. Но граф шел уверенно, и я старалась не отставать. Как странно, что он появляется там, где нахожусь я. Совпадение ли это? Или… всё вовсе не случайно?..
Надо было что-то сказать, потому что молчание очень уж затянулось. Я кашлянула и произнесла:
— Благодарю, что вмешались, милорд. Сэр Оуэн — друг моего детства, но я не видела его несколько лет и не была готова к встрече.
— Она вышла очень пылкой, ваша встреча, — сказал он, и в голосе мне почудилась насмешка. — Я оплошал, надо было заставить его извиниться.
— Не стоит, — быстро ответила я.
— Вот как? Почему же?
— Потому что я всего лишь девушка из маленького провинциального городка, милорд, поэтому не знаю — может так принято теперь в столице? Целовать девушек без их на то согласия?
— Намекаешь, что это я должен извиниться за то, что целовал тебя неделю назад? — он остановился так резко, что я чуть не налетела на него.
Раздался скрежет замка, и граф отворил двери в одну из комнат и вошел. Я осталась в коридоре, не понимая, зачем он заходит в комнату, в то время как обещал отвести меня в зал.
Внутри чиркнуло кресало, и затеплился огонек — граф зажег свечу.
— Заходи, — позвал он из комнаты.
— Вы сказали, мы идем в танцевальный зал, — ответила я, раздумывая — не броситься ли в бегство. К тому же обращение на «ты» покоробило меня еще больше, оно было оскорбительным, и показало, что в глазах графа я не превратилась в благородную леди, а так и осталась шоколадницей.
— Уделишь мне несколько минут, может быть? — он появился на пороге, бесцеремонно взял меня за плечо и завел в комнату.
Дверь он оставил открытой — наверное, чтобы я не подумала, что оказалась пленницей. Я застыла у порога, не зная, что предпринять.
Граф не предложил мне сесть, тем самым указывая, что я для него не имею особого значения. Ни как леди, ни как женщина. Зато сам уселся в кресло, поправил свечу, чтобы свет лился ровнее и окинул меня взглядом.
