Им принесли очередную порцию пышущих жаром крохотных, румяных булочек и кофе. Перед соблазном все равны, поэтому дальнейшее обсуждение продолжалось с набитыми ртами.
— Старик, но взять и не поехать?!
— Он же не в полиции служит. Он ученый — двигатель прогресса. Наверняка ему грант утвердили полгода назад. Какое-нибудь «Наблюдение за гнездованием летающих ящеров в период линьки бегемотов». Так он мог опоздать хоть на неделю — за день линяют только змеи.
Франсуа внимал этим пассажам с нескрываемым интересом и уважением, но жевать не переставал, хотя сахарная пудра изрядно припорошила его темные брюки и рубашку… Рене уже лет пятнадцать как забросил историю, но Франсуа по-прежнему свято помнил, как, будучи студентом юридического факультета, его друг ездил на каникулах куда-то на юг Франции реставрировать средневековый монастырь.
«Может, сказать ему, что я шучу, а то ведь опять перескажет детям и завтра будет злой, как черт, после того, как они его на смех поднимут? — проснулась совесть у Рене, но вспомнив давешние замечания этой женатой, бодрой, ранней птахи о его утренней холостяцкой „бодрости“, Десанж мгновенно передумал щадить вопиющую серость друга. Чего ж его щадить, раз даже стыд перед детьми не заставит его заглянуть в книгу?» — заткнул он свою зануду совесть. С аппетитом дожевав седьмую булочку, Рене запил ее хорошим глотком грейпфрутового сока. Принимаясь за очередную чашку кофе и с наслаждением затягиваясь сигаретой, он подвел итог:
— Значит, так. Скорее всего, тут дело в страховке.
— Погоди, я забыл рассказать тебе. Выяснилась сумма страховки — целая тысяча франков!
— Да?! Но, судя по описанию колье, это раритет, и такая страховка для него — всего ничего. Очень странно. А когда колье должно было быть готово, ты узнал? — хитро прищурился Рене.
— Совершенно случайно узнал, — засмеялся Франсуа. — Этот орнитолог должен был получить его в день отлета. Кстати, застраховал колье не он, а еще его бабушка, и много лет назад. Этот же чудик решил подарить его своей невесте у трапа самолета — видно, чтобы дождалась его из Африки и не сбежала.
Так он говорит, что застежка сломалась только три дня назад и он скорее бросился к этому ювелиру за помощью. — Франсуа снова занялся булочками и кофе.
— Ну, давай же, хитрец! Что еще припрятано у тебя в рукаве? — Глаза Рене уже блестели от любопытства, и Франсуа мысленно потирал руки: отлично, этот блеск — верный признак того, что шестеренки в голове у друга закрутились, и развязка дела, наверное, близка.
