Время полыни | страница 62
Спустя час с улицы донесся громкий скрежет. Словно огромную ржавую трубу кто-то закручивал в гигантский узел. Задремавший было Птица вздрогнул и, осторожно встав на подоконник, вновь высунулся в узкую щель форточки.
Обманчивая тишина властвовала на улицах города. Изредка налетал сильный ветер. И тогда многочисленные деревья начинали уныло поскрипывать под его напором.
Сергей уловил какое-то движение на площади. До боли в глазах вглядываясь в вечерние сумерки, он рассмотрел на улице неясную фигуру. Она, двигаясь медленной дерганой походкой, пересекла скверик напротив дома, откуда за ней наблюдал Сокольских. Постояв с минуту, фигура стала удаляться в сторону соседнего переулка.
Сергей резко соскочил с подоконника, бросился к рюкзаку, вытащил бинокль и вновь занял прежнюю позицию у окна. Но на улице уже никого не было. Загадочное существо бесследно растворилось на просторах Припяти. Птица разочарованно спрыгнул на пол.
Делать было откровенно нечего, и он, устроившись поудобнее, решил вздремнуть. Сергей расстелил плащ-палатку на старой, но вполне годной софе. Пристроил под голову рюкзак и закрыл глаза.
Глава 8
Сна долго не было. В висках постукивала неприятная дробь. Сердце сжалось в комок и тревожно ухало, словно сонар подводной субмарины, пеленгующий проходящий над ней эсминец. Где-то очень далеко бахнул выстрел. Затем торопливо затрещали сразу несколько автоматов. Через несколько секунд что-то громыхнуло, и звуки стихли. Перевернувшись на другой бок, Сергей попытался устроиться поудобней и, наконец, задремал.
Ему снился Таджикистан. Благодаря Зоне все то, что он старался забыть на протяжении своей послеармейской жизни, сейчас проступило вновь и вспомнилось так ярко, как никогда прежде.
…Седой от солнца и времени кишлак. На пересечении двух дорог, особенно важных в этом горном районе, расположился выдвижной пост российской погранзаставы. Куцый рынок, центр местной цивилизации, устало притих под раскаленным полуденным солнцем. БТР, приткнувшись на одной из узких улочек кишлака, плавился от сумасшедшей температуры.
– Охренеть! – младший сержант Кузьмин ошалело уставился в металлический потолок бронемашины. – На кой ляд нас сюда загнали? Всю жизнь на броне ездили – и ничего, а теперь как сельдь в банке внутри маринуемся.
Десять минут назад взводный пинками загнал их в десантный отсек БТРа, пообещав открутить головы тем, кто высунется наружу. Тем не менее двое «стариков» распахнули настежь все имеющиеся люки. Это ни на каплю не спасало от жары. Голова гудела от дикого пекла. До железа обшивки нельзя было дотронуться, металл оставлял на теле самые натуральные волдыри и ожоги. Бойцам было тесно. На всех – шестнадцатикилограммовые броники. Стволы автоматов постоянно цеплялись за выступающие внутренности бронетранспортера. В горле саднило от жажды, а гуляющий сухой ветер приносил лишь пыль да острый, как бритва, песок.