— А что, собственно, произошло? — с удивлением спросила Ира. — Что такого чудовищного совершил ваш сын? Буйствовал? Напился пьян и устроил танцы на столе? Я не понимаю. Человек рассказал забавную историю…
— При чем здесь забавная история? Я всегда внушала сыну правила приличия. Но вы, как я вижу, двигаетесь с ним в несколько ином направлении. Хотели жить отдельно? Ради бога, мы не препятствовали. Но полагали, что вы прониклись духом нашей семьи за то время, пока жили у нас и пользовались нашим… благорасположением! — Виктория Павловна взяла себя в руки и говорила ровным, спокойным тоном. — Где вы бываете вечерами, Ира?
— Что? — вопрос был настолько в лоб, что она не смогла удержаться от изумления и неловкости.
— Простите, но Леонид мне рассказал, что вас часто не бывает дома вечерами. У вас нет постоянной работы. Вы домохозяйка, Ира. Хранительница очага. Если вы не можете внятно ответить на этот вопрос своему мужу, так, возможно, скажете мне, как женщина женщине?
Напыщенная нелепость и театральная прилюдность этих вопросов была так возмутительна, что Ира не нашлась что сказать в первые мгновения. Она только увидела на пороге Виктора, подошедшего с кошачьей непринужденностью так, словно он имел право появляться везде, где ему было угодно.
— Может быть, я должна писать вам письменные отчеты с точным указанием мест и времени, где и когда я бываю? — предательская краска заливала ее лицо.
— Можете на меня обижаться, Ира, но я свое мнение высказала. И прошу вас не делать моего сына несчастнее, чем он есть сейчас. Просто из уважения к его матери.
— Это какой-то сюр, — покачала головой Ира, начиная заводиться. — Паноптикум. Кунсткамера. Вы живете в каком-то призрачном… болоте или внутри каких-то зыбучих песков, где нормальный человек легко может свихнуться, понимаете? Свихнуться! Тут же одни миражи. Миражи приличия, покоя, порядка, радости… А знаете, как рвался отсюда ваш Леня? Как мечтал сбежать за Урал подростком? Знаете? У него еще тетрадочка была с подробным маршрутом — пунктирчиком по каждому городу и указанием километров от Москвы! И какой конечный пункт, знаете, Виктория Павловна? Петропавловск-Камчатский! Двенадцать часовых поясов! А! Бежать так бежать! Лиза, сколько вы сюда приходите? — путаясь в складках своего вечернего платья, Ира подскочила к прислуге. — Двадцать, тридцать лет? Он же и вам показывал эту тетрадочку и плакал у вас на коленках? Не моя вина, что он такой… Ленечка-то и меня замуж взял, чтобы меня как щитом поставить! От всего этого, вашего… тотального порядка, в котором и вздохнуть-то нельзя нормально!
