— То есть как сейчас? Я не понимаю…
— Да, да. Я встретила его и так обрадовалась! Никак не ожидала, что он здесь. Ну… Он зашел ко мне…
Она рассказывала все, что только что произошло, — и как сидела она потом одна за занавеской, боясь показаться Клавдии Ивановне. Хозяйка, правда, ни о чем не спрашивала. «Она вела себя так, будто меня вовсе не было». И стало невозможно сидеть одной.
— Я подхватила платок и к вам.
Дмитрий Николаевич убито молчал. Ему казалось — все рухнуло, все пропало.
— Вы сердитесь на меня?
— Нет. За что же?
— Осуждаете?
— Тоже нет.
Он вспомнил все: этот как нарочно сегодня припомнившийся ему разговор с Поярковым, его дерзкий нос, развязный тон, несерьезные рассуждения об искусстве и… Одина. Так ведь он же собирается жениться?
Дмитрий Николаевич взглянул на Лизу. Она сидела поникшая. «Бедняжка. Ребенок почти…»
И все-таки он не мог сказать ей ничего утешительного. И не мог держаться с ней по-прежнему. Он винил во всем Пояркова, ненавидел его, хотел бы отомстить за Лизу и за себя, но не знал, как это сделать, а и знал бы — не сделал. Он опять чувствовал себя старым, не нужным жизни и Лизе тоже не нужным.
С полчаса просидели они молча. Каждый думал о своем, но это свое близко касалось другого, сидящего рядом. Лиза бранила себя за ненужную откровенность, за то, что огорчила Дмитрия Николаевича и, быть может, потеряла в нем друга: «Надо было справиться с этим самой и как можно скорее забыть». А Дмитрий Николаевич думал о Лизином одиночестве, о беспомощности ее и вопреки всему чувствовал себя за нее ответственным.
— Ну что ж, — сказал он наконец. — Жизнь продолжается. Приведите себя в порядок, и пойдемте чай лить.
Взглянув на него, Лиза опять подумала, что он не молод и мог бы быть ей отцом, и от этого он стал ей как-то ближе и ее расположение к нему возросло.
Она слабо улыбнулась:
— Я ничего. Пойдемте.
Заметив, что Лиза невесела, Анна Александровна предложила ей остаться у них ночевать. «Скучает о доме, о семье». Лиза осталась. Ее уложили в столовой на раскладушке. Ночью Анна Александровна слышала, как Лиза плачет. Это утвердило ее в мысли, что девушка тоскует о покойной матери. Да, пожалуй, так оно и было. Слишком рано она осиротела и предоставлена была себе самой.
Утром Дмитрий Николаевич пригласил Лизу в музей. Лизе надо было переодеться, и она забежала домой, надеясь, что Клавдии Ивановны нет. Но хозяйка оказалась дома.
Лиза растерялась. Дмитрий Николаевич ждал ее у калитки, его видно было из окна кухни. «Что она подумает? Вчера один, сегодня другой, и ночью меня не было».
