«Так вот один из источников идущих по городу слухов!» — подумал Никита. И все же спросил:
— Но у вас есть, наверное, какие-нибудь конкретные доказательства таких намерений академика? Нам они были бы очень нужны, поскольку сплошь и рядом приходится сталкиваться с маловерами, которые сомневаются еще в преступных замыслах Гридина.
— О каких доказательствах может идти речь, когда в свое время еще бюро обкома решительно осудило все работы Гридина и вынесло решение об отстранении его от должности директора института? Решение бюро обкома! — повторил старик, подняв вверх костлявый палец. — Это вам говорит о чем-нибудь?
— Да, конечно, — поспешил согласиться Никита, поняв, что решение бюро обкома было для этого человека сильнее божьих заповедей. — И все-таки есть маловеры… — снова начал он.
— Да что вам дались эти маловеры! — взорвался старик. — Маловеры всегда были и всегда будут. Бороться надо не с ними, а с самим академиком. Бороться любыми средствами! Вам, молодым, многое доступно. Взять, скажем, и блокировать его дачу, чтобы никто не мог пронести туда ни еды, ни питья. Или перекрыть подачу туда газа, воды, электричества. Да мало ли что можно сделать…
— Да, мы подумаем об этом, — сказал Никита, содрогаясь от мысли, что еще несколько лет назад этот маньяк мог вершить судьбами сотен, если не тысяч людей. Он встал и готов был уже пойти к двери, как вдруг внимание его привлек лист бумаги с машинописным текстом, лежащий возле машинки. Было очень соблазнительно завладеть этим листом и сопоставить его с полученными анонимками. Но как отвлечь внимание старика?
— Николай Ефимович, — наконец нашелся Никита, — а у вас не найдется фотографии академика? Ведь никто из нас его в глаза не видел.
— Еще бы! — хихикнул старик. — Мой братец не помнит, наверное, когда выползал из своего логова. А фотографию я вам найду. Сию минуточку! — Он подошел к книжному шкафу и извлек оттуда большой альбом. — Сию минуточку! — снова повторил он, не заметив, как Никита успел подскочить к столу и спрятать в карман заинтересовавший его листок. — Вот, пожалуйста, академик Лев Яковлевич Гридин во всем блеске своего величия. Дарю вам на память.
— Спасибо, Николай Ефимович, — Никита сунул фотографию в карман и пошел к выходу из комнаты. Но старик остановил его:
— Постойте, молодой человек. А вам не известен аспирант университета, некто Гамов?
— Как не известен! — отозвался Никита. — Один из тех маловеров, что кричат на всех углах: докажите, что академик Гридин делает что-то недоброе, докажите, что он действительно дурной человек!
