— Ой, что это?
— Да вот принес тебе штаны и рубашку.
— Но ведь это… Это же совсем новое! Нет, я не надену.
— Почему не наденешь?
Он с тоской посмотрел на свои грязные ноги:
— Так я же… Я могу измять и испачкать. Как ты тогда нее это домой понесешь?
— А ты постарайся не мять и не пачкать. И никуда я ничего не понесу. Все это теперь твое, мой подарок тебе.
— Как подарок? Значит, насовсем? — все еще не мог поверить Колька.
— Конечно, насовсем.
— Ну, спасибо, дяденька. Только… Что я мамке-то скажу?
— Так и скажешь, что все это подарил тебе дядя Никита, твой хороший друг.
— Я уж говорил о тебе. Она знает, что ты хороший.
— Ну и ладно. А теперь переодевайся скорее. Да пойдем пообедаем. Я с утра ничего не ел.
А когда они вышли из столовой и Колька, боясь испачкать новые штаны и выронить пакет с булками для матери, осторожно перебирался через заваленную строительным мусором площадь, Никита спросил:
— Как сейчас здоровье у мамы?
— Сейчас ничего. Да вот жулики недавно к нам забрались.
— Жулики?! И много чего украли?
— Нет, ничего не украли, только замок сломали и переворошили все вещи в комнате. Мамка говорит, это они тот сверток искали, о котором я сказывал.
— И нашли его?
— Нет, мамка хитрая, в самоварную трубу его запихала — попробуй найди!
— Но как воры пронюхали про этот сверток?
— Как пронюхали? Мамка говорит, это дед их подослал. Он, дед-то, оказывается, выгнал бабушку с мамкой, когда она еще маленькой была. Выгнал и ничего с собой не дал. Вот бабушка и утащила у него сверток-то. Ну а дед вспомнил теперь о нем и, видно, жалко стало. Только зачем он им всем дался? Я ведь заглянул в него все-таки. А там одни бумажки…
— Бумаги, говоришь? Бумаги, Коля, тоже могут дорого стоить.
— Да они все исписанные. Ни одного чистого листка.
— Тем более. Сейчас тебе этого не понять. Но если бы ты смог прочесть…
— А я могу. Бабушка научила. Только по печатному. А там все по письменному. Правда, два слова есть и по печатному. На первом листке.
— И что же это за слова? — насторожился Никита.
— Сейчас вспомню. Значит, так. Сначала — «институт»… Да, точно — «институт». А дальше — смешное такое слово. Как его?.. Имм… — Колька смешно наморщил лоб: — Имм… «иммулоногии». Да, «институт иммулоногии»!
— Институт иммунологии, наверное? — догадался Никита.
— Может, и иммунологии. Только иммулоногии — красивше. Иммулоногии! — снова повторил он, хлопнув себя по коленям. — Мировецкое слово!
— А мама не объяснила тебе, что значит это слово?
