Поэтому Никита ответил вопросом на вопрос:
— А вы взялись бы утверждать противное?
— Я не взялся бы утверждать ни то, ни другое. Но допустим, что у Гридина действительно хватит и мудрости и совести не обратить свое открытие во зло. Допустим! Кстати, вы, кажется, не сомневаетесь в этом. Но ведь Гридин не вечен. Придет время, и не столь уж долгое время, и Гридин распрощается с жизнью. Что будет тогда? В чьи руки попадут результаты его исследований? Вот тут уж, действительно, никто не сможет гарантировать самых страшных последствий. В этом-то вы согласны со мной?
— С этим нельзя не согласиться. Но почему вы уверены, что Гридин работает над чем-то действительно опасным для людей?
— Я не говорю, что уверен в этом. Не говорю даже, что предполагаю это. Но, согласитесь, всем нам, всем без исключения людям Земли, нужно быть действительно уверенными, что работы Гридина не грозят бедой. А для этого надо знать, что он делает в своей закрытой от всех домашней лаборатории. И получить такие сведения в настоящее время можно лишь одним-единственным путем: вызвав на откровенность его внучку Ингу Никитичну. Такую задачу и поставили передо мной…
Никита почувствовал, что его начинает мутить от все нарастающей неприязни к столь бесцеремонно навязывающемуся собеседнику.
— Кто поставил? — грубо оборвал он Погодина.
— Не важно кто, — попытался тот уйти от прямого ответа. — Я и сам…
— Для меня важно! — снова оборвал его Никита.
— Хорошо, я скажу вам. Эту задачу поставил передо мной весь коллектив института иммунологии.
— Вон кто! — не мог не усмехнуться Никита. — А я думал, все человечество Земли.
— Не иронизируйте, коллега! Дело столь важное, что требует к себе самого серьезного отношения.
— Но чего вы от меня-то хотите?
— Как чего? Неужели нужно что-то еще объяснять? Я полагал, что геологи более сообразительные люди.
— Смотря в чем.
— Ну что же, расставлю все точки над I. Мне не удалось коротко познакомиться с Ингой Никитичной. Что поделаешь, не герой ее романа. Вам же, как я понял, удалось это в полной мере. Так вот, вы и должны выполнить свой высокий гражданский долг — выяснить, над чем работает сейчас академик Гридин, и тем помочь людям Земли избежать страшной опасности.
Это было уж слишком! Никиту аж передернуло от такой наглости:
— Вы действительно считаете, что бессовестный шпионаж за уважаемым человеком, да еще с использованием слабой, беззащитной женщины можно назвать выполнением высокого гражданского долга? — сказал он, не скрывая больше чувства глубочайшего отвращения к этому лощеному краснобаю.
