— Странный какой-то Бог у тебя получается. Одну человеческую сущность готов целиком прибрать к своим рукам, о другой знать ничего не хочет. Ну да ладно, Олежка, заболтались мы опять с тобой, хотя я уже говорил: ничего-то мы о Боге не знаем. Как и твой философ-кибернетик, от которого ты в таком восторге. Больно много уж развелось у нас любителей создавать всякие новые формы существования материи. Боюсь, всем им просто делать нечего. А у меня через два часа заседание кафедры, решающий бой со старыми зубрами. Надо немного с мыслями собраться.
— Ну, топай. А я еще посижу покумекаю тут. Да, кстати, — хлопнул Олег себя по лбу, — давно собираюсь тебе сказать: у отца есть хороший приятель, большой геологический начальник. Может, он устроит тебе этот производственный эксперимент.
— Ну, это на самый крайний случай. Если зубры совсем уж на дыбы встанут.
— А ты не очень их подзуживай. Знаю я тебя. Эксперимент экспериментом, а впереди защита. Так что полегче на поворотах, а то…
— Это уж как получится…
Заседание кафедры геофизических методов поиска и разведки полезных ископаемых подходило к концу. Никита коротко доложил о результатах своих исследований и в заключение сказал:
— Так что работа над диссертацией в основном закончена. Осталось обосновать ее практическую значимость. Для этого необходим производственный эксперимент. И я просил бы кафедру обратиться к какой-нибудь геологической экспедиции с просьбой провести такой эксперимент: пробурить по моему указанию две-три скважины. Заведующий кафедрой неопределенно покачал головой.
— А что вы скажете, Леонид Федорович? — обратился он к научному руководителю Никиты, профессору Красильникову.
— Что я могу сказать?.. Работа действительно закончена. Работа, безусловно, ценная и в научном, и в практическом отношении. Но, чтобы все это выглядело более убедительно, желательно, конечно, провести производственный эксперимент.
Он устало опустил тяжело набрякшие веки, и Никита понял, что на помощь этого больного, явно безвольного человека лучше не надеяться. В предстоящей схватке со старыми зубрами, небрежно развалившимися на мягком диване и в глубоких креслах в кабинете завкафедрой, он должен рассчитывать только на себя.
А «зубры» сейчас же бросились в атаку.
— Позвольте полюбопытствовать, Гамов, — тряхнул седой гривой профессор Разин, — а как вы, собственно, предполагаете осуществить этот производственный эксперимент?
— Очень просто. Я указываю на две-три площади, где по результатам моих исследований имеются ясно выраженные зоны выщелачивания и цементации. И экспедиция закладывает на них разведочные скважины. А так как я выберу площади, где заведомо нет никаких купольных структур, то эксперимент будет абсолютно чистым.
