Высокая карета без украшений и вензелей остановилась прямо перед входом. Говард приоткрыла занавеску лишь на четверть и, завидев Даниэля, досадливо вздохнула. У неё был план: приехать первой, скрыться в отведённой комнате и провести последние минуты свободы, наслаждаясь обществом лишь собственных демонов.
После разговора с Джозефом и без того скверный день стал почти невыносимым. Амелия не сожалела о сказанных журналисту словах, но никак не могла перестать думать о склянке, спрятанной средь ночных рубашек и платков. Неужели Фостер был готов отнять чью-то жизнь ради неё? Быть может, леди ошибочно недооценивала джентльмена? Возможно, разгляди она в нём вовремя особые черты, наделяющие твёрдостью характера и способностью добиваться своего вопреки всему, смогла бы взрастить себе подходящего компаньона?
Чуть качнув головой, мисс отмахнулась от мыслей. В данный момент нежелание выходить замуж могло вызывать и более безумные предположения. Фостер всегда был подкаблучником, им и остался. Мало того, он столь крепко держался за этот самый каблук, что чуть было не пересёк черту, взяв на душу тяжкий грех.
Размышляя, невеста не заметила, как Даниэль спустился по широким ступеням и подошёл к карете, чтобы узнать о причинах промедления. Прибыл ли пассажир на церемонию или извозчик заплутал и теперь не мог сообразить, в какую сторону повернуть?
Раздался невнятный стук, но Амелия всё равно вздрогнула от неожиданности.
– Прошу прощения, – вежливо обратился мужчина, после чего открыл дверь и замер.
Ему явилось воплощение всего самого святого и порочного. Амелия, укутанная в сверкающую белизну шёлка и драгоценных каменей, выглядела точно Мария Магдалина – обожествлённая блудница, удостоенная чести прикоснуться к высшему благу. Она была прекрасна, так непорочна и в то же время до помутнения рассудка распутна. Розовые губы чуть приоткрыты, словно нераспустившийся бутон дикой розы. Оголённые ключицы, прикрытые кружевом фаты, цепляли взгляд и пробуждали в мужском теле постыдные желания. Но во всём этом великолепии ярче прочего казались глаза – бездонный, чернеющий океан, познавший глубину людских пороков и страстей, манящий, завлекающий, владеющий мудростью сирен.
– Мисс Говард, – детектив заворожённо смотрел на женщину, с которой в скором времени должен был породниться. Но вовсе не в том качестве, о котором грезил. – Вы… вы…
Казалось, мужчина, пленённый красотой, позабыл человеческую речь, но Амелия, слегка улыбнувшись, спасла его от полного фиаско.
