Христина обнаружила, что стоит с мешком в руках. Задумалась и забыла кинуть, да. И тут её накрыло.
— Сама ты невеста, сука! — крикнула Христинка, швырнула мешок — не в кузов, а куда пришлось, пнула пустой бак, тот отозвался глухим звуком, перевёрнулся набок. — Пошла ты знаешь куда!
Села на поребрик, демонстративно сложила руки. Млада остановила машину, вылезла из кабины. Подошла. Христина не подняла головы, но вся сжалась, — как бы Млада не пнула, с неё станется.
— Вот это новости, — язвительно сказала напарница. — Вставай, дочь княжеская! Работать за тебя кто будет?
— Ты, — высказалась Христинка. — Ты будешь. Тебе надо, ты и работай. А я с тобой в паре больше не буду! Вот прям сейчас пойду и откажусь, пусть меня на другой участок ставят, пусть хоть вообще уволят нахрен. Сволочь ты, скотина, гадина! Ненавижу!
Ей было уже всё равно, что скажет или сделает Млада. Пнёт, — ну, пусть попробует. Перехватим ногу, как Стеф учил, и вражина грохнется, мягко ей не будет. За нож схватится? Да плевать!
Но назревающая драка вдруг подпала под оглушающую вязкую тишину. Даже птицы, орущие на ветвях по поводу рассвета, заткнулись.
— Что это? — испуганно спросила Христина, невольно понижая голос до шёпота..
И тут же услышала звук. Дробный цокот рвал молчание как тонкую бумагу. Копыта. Конь…
— Князь, — с благоговейным ужасом выдохнула Млада, падая на колени. — Кланяйся, дура! — Христинке прилетел подзатыльник.
Христина смотрела во все глаза. Даже не то, что конь княжеский был конём лишь в общих чертах. Единорог это был, а не конь. Белый. Кипенно-белый идеально белый, белый настолько, что зелёные лучи солнца скользили по его лоснящейся, шёлковой шкуре, не оставляя ровно никакого оттенка, как с другими светлыми предметами. Громадный зверь, исполненный внутреннего достоинства. Под стать седоку.
Князь выглядел… жутко. Если от Хафизы Малкиничны веяло жутью всего лишь иногда, то князь сам был той жутью. Она исходила от него чёткими волнами. Напрягись, и увидишь каждую как на рентгене. Хотя внешне князь выглядел вполне себе человеком, симпатичным даже. Высокий, крепкий воин с суровым, лишённым возраста лицом. Волосы, тёмно-сизые со стальным проблеском, спускались на плечи лихими завитками… Что он тут делает? Блажь в голову ударила, захотелось по городу погулять? Ранним утром. Одному. Настолько силён, что свита вообще не нужна? Учитель Несмеян говорил что-то о магии…
Христина опустила голову, когда единорог подошёл поближе. Сейчас проедет мимо по своим княжьим делам, и ощущение запредельной жути рассеется. И можно будет вздохнуть с облегчением. И подумать, стоит ли продолжать ссору с Младой или же воспользоваться случаем и не продолжать…
