Огонь его ладоней - Наталья Сергеевна Чернышева

Череп был красивый, вытянутый, благородного зеленоватого оттенка, с затылочным гребнем правильной, шестизубцовой формы. Кисточки «пипы» ловко обмахнули с него последние крошки пыли, и мы с профессором Сатувом увидели аккуратное крохотное отверстие в виске.

— Несомненно, наш друг умер от того, что провертело в нем эту изящнейшую дырочку, — задумчиво выговорил профессор. — Но вот что именно это было, доктор Элинипи?

Я привычно пожала плечами. Вопросы профессора практически всегда риторические, к тому же, дырчатых черепов мы здесь обнаружили достаточно, считай, каждый первый. При этом, судя по развалинам, никаких военных действий здесь не велось, поселение долго стояло заброшенным. После массовой гибели жителей, дома ветшали и осыпались сами по себе, без посторонней помощи.

А, да. Меня зовут Элина Разина, я — экзоархеолог и эксперт-лингвист в нивикийском языке, том самом, на котором разговаривали когда-то эти милые ребята с зелеными котелками. Мой непосредственный руководитель, профессор Сатув, — о его полное имя можно язык сломать, потому что он гентбарец-кисмирув по расе, — презрев свой почтенный возраст и солидный научный статус, лично мотается вместе со мной по раскопам. Что-то его тут цепляет, а что — сам пока понять не может. И не успокоится, пока не поймет.

— Кстати, доктор Элинипи, давно хочу спросить. Почему «пипидастр» — слово мужского рода, а производное от него «пипа» — женского?

Пожимаю плечами. Как еще назвать роботизированную платформу с богатым набором манипуляторов? Без него в раскопе делать нечего, особенно в разреженной атмосфере.

— Это все из-за окончаний, профессор, — говорю. — В слове «пипидастр» окончание мужского рода, а в производном от него слове «пипа» — женского.

— Но сам предмет ведь не меняет своих свойств! Если он — изначально мужчина, тогда и говорить следует «пип» вместо «пипа», не так ли?

— А «пип» не звучит, — авторитетно поясняю я. — Ну, что, пойдемте на следующий цикл?

— Люди, — вздыхает профессор. — «Пипидастр» — мужчина, «пипа» — женщина, потому что мужчина, видите ли, не звучит, а предмет один и тот же. Где логика? Нет ее! Ни в языке, ни в самой сути вашей. Люди! — качает он головой в непритворной скорби. — Да, давайте следующий цикл, доктор Элинипи… Начинайте.

Пока я настраивала «пипу» на следующий цикл, — руки по давней привычке сами делали, — задумалась о грядущих на мою голову бедах. Они уже сидели на орбитальной и готовились к стандартному завтрашнему утру спуститься в наш гравитационный колодец. Имя им было — Тасиой Кудрявцева, моя лучшая — единственная! — подруга. Нет, я была рада, очень рада ее прилету. Но…